Старший лейтенант Н. Блохин
Минометы помогли разведке

Мы находились перед укрепленным районом противника — Сипрола, входившим в западную часть линии Маннергейма.

Долго вели разведку наблюдением и, наконец, пришли к выводу, что на высоте справа от нас находятся два и слева один дзот, по некоторым признакам, с длинным ходом сообщения. Ни один из этих дзотов огня не вел: финны не хотели преждевременно себя обнаруживать.

Однако все эти данные, добытые наблюдением, нас не удовлетворяли. Батальон должен предпринять наступление, но вести его, не имея точных и проверенных сведений, нельзя.

Решили выслать разведку во главе с командиром отделения тов. Дориенонашвилли.

Видим: разведка ползет по открытому месту, но противник молчит. Он открыл огонь, когда разведчики уже находились В 100 метрах от правого дзота. Мы его точно засекли, и больше нам от финнов ничего не надо было.

Тов. Дориенонашвилли приказывает разведке отойти за большие камни, расположенные между правым и левым дзотами. Бойцы поползли к камням, но оттуда финны повели огонь из автоматов.

Разведка очутилась под перекрестным огнем. Нельзя продвинуться ни вперед, ни назад. С трудом удалось укрыться за бугром, что метрах в тридцати от камней.

Укрылись. Лежать трудно. Нельзя поднять головы. Надо помочь разведке артиллерийским огнем.

Задача, конечно, трудная. Ведь в тридцати метрах от цели находится наша разведка. Как бы не задеть ее... Тут от артиллериста требуется очень точная, я бы сказал, изящная работа.

Артиллерия открыла огонь. Разведчики потом рассказывали, что осколки падали очень близко, но никого не задевали.

Артиллеристы работали точно, но ничего не добились. Нужен был навесный огонь. Обратиться к гаубичному дивизиону? Но что получится, если наша 152-миллиметровая \236\ гаубица обрушится на камни? От наших разведчиков и следа не останется.

Единственным оружием, которое могло здесь помочь, был миномет.

Командир минометного взвода лейтенант Синаев выбрал хороший наблюдательный пункт, подготовил точные данные и приказал открыть огонь.

Первая мина разорвалась — недолет.

Вторая мина разорвалась — перелет.

— Батареей огонь!

И финны за камнями были уничтожены. Тем временем пушка “ослепляла” вражеский дзот. А наша разведка? Как только начал работать миномет, тов. Дориенонашвилли приказал “готовиться к отплытию”. Десяти минут не прошло, как смельчаки были уже с нами.

Надо помогать своей разведке. Плох тот командир, который, отправив разведку, забывает о ней. Нет, ты сумей организовать помощь разведке огнем. Ведь разведке вернуться зачастую труднее, чем продвинуться вперед.

А сведения разведки, о которой я сейчас рассказывал, были очень интересными; разведчики многое сумели заметить. 20 декабря, учтя эти данные, мы, имея впереди себя танки, повели наступление, сильно потрепали финнов, выбили их из дзотов и заняли высоту. \237\