Засев в укрепленном районе вдоль северного берега реки Вуоксен-вирта, белофинны, под прикрытием ночной темноты, мелкими группами проникали в наше расположение. Группы эти имели задание — нарушать связь, нападать на штабы и на обозы, подбрасывать контрреволюционную литературу.

В двадцатых числах декабря командир роты решил организовать небольшой подвижной отряд из смелых и инициативных товарищей, коммунистов и комсомольцев, для борьбы с диверсионными шайками противника. Это был наш боевой актив. Командиром этой группы был назначен старшина Игнашев.

23 декабря командир и я собрали группу и поставили перед ней задачу: произвести разведку берега в районе мыса Лехтиниеми, откуда чаще всего просачивались белофинны. Мы уже собирались разойтись по землянкам, как вдруг на командном пункте роты раздался телефонный звонок. Говорил командир батальона капитан Фирстаков.

Оказалось, что белофинны подбили наш самолет. Он не смог дотянуть до своего берега и сделал вынужденную посадку на льду реки Вуоксен-вирта, в расположении противника, метрах в пятидесяти от вражеского укрепленного берега. Командир батальона отдал приказание — спасти летчика и не допустить, чтобы самолет попал в руки врагу.

Мы решили выполнить это задание силами созданной нами группы.

Заместитель политрука Пучков, Игнашев и еще несколько смельчаков облачаются в маскировочные халаты, запасаются гранатами, берут автоматы, ручной пулемет и в 16 часов выступают по льду реки в указанном направлении. Погода благоприятствует им. Крутит метель, вьюга вздымает тучи снега” и можно незаметно подобраться к берегу противника.

Проходит минута, другая, и группа исчезает из виду. С берега ее поддерживают огнем две батареи, которые бьют по укрепленным позициям противника. Не отстают и минометчики. \238\

А следом за группой высылаются на середину озера два станковых пулемета, чтобы прикрыть ее отход после выполнения задачи.

На сердце тревожно. Как-то справятся наши смельчаки с этим труднейшим делом? Напряженно вглядываемся в запорошенную снегом даль, прислушиваемся. Слышно только, как рвутся наши снаряды.

Но вот со стороны противника раздалось несколько винтовочных выстрелов. Застрочила пулеметная очередь. — Началось!..

* * *

Группа продвигалась по льду, все ближе подбираясь к намеченной цели. Уже бойцы были недалеко от самолета, когда с берега раздались первые выстрелы.

— Заметили, дьяволы!..

По приказу Пучкова, бойцы залегли на снегу, не обнаруживая себя, а Пучков с Игнашевым начали подползать к самолету. Стрельба с финского берега усилилась. Из дотов, расположенных там, был открыт перекрестный огонь. Но заместитель политрука и старшина уже подползли к темневшей на льду машине.

Летчик оказался рядом. Выяснить положение было делом нескольких секунд. Самолет подбит, шасси поломано, и тащить машину к нашему берегу нет ни сил, ни возможности. Радист убит, сам летчик ранен. Надо спасти летчика и уничтожить самолет.

Темнело. Не видя цели, белофинны стреляли наугад. Пули свистели со всех сторон. Пучков и Игнашев отползли вместе с летчиком к залегшим на льду бойцам и передали раненого товарища красноармейцу Петельникову.

— Отправляйтесь назад и доставьте командира на командный пункт.

— А вы, товарищ заместитель политрука?

— Мы с Игнашевым будем заканчивать боевое задание. Надо еще уничтожить самолет.

И два смельчака снова поползли вперед. Скоро с берега мы увидели пламя горящего самолета.

* * *

Огонь противника стал еще сильней. Это был настоящий ливень свинца. Но приказ уже выполнен, и Пучков с Игнашевым медленно, вплотную прижимаясь ко льду, начали отползать к своему берегу. Вдруг Игнашев тихо вскрикнул.

— Чего ты?..

— В ногу ранили, гады!..

Положение осложнилось. Спасти товарища, друга, — вот что стало для Пучкова новым боевым заданием. \239\

Ползти пришлось медленнее. Задерживал движение и взятый с собой ручной пулемет. Все же Пучкову удалось оттащить старшину метров на двести от горящего самолета. Остановились. Трудно ползти, а подняться под бешеным огнем противника было попросту невозможно.

— Переждем тут маленько! Скоро стемнеет! — шепнул Пучков товарищу.

И верно. Вскоре стемнело. Огонь белофиннов стал утихать. Но едва смельчаки решили двигаться дальше, к своему берегу, как увидели приближающиеся к самолету со стороны мыса силуэты врагов.

Надо было быстрей уходить. Пучков снова потащил раненого товарища, не выпуская из рук пулемета. Он выбивался из сил.

Вдруг белофинны заметили смельчаков. Они что-то залопотали по-своему и стали рассыпаться цепочкой. Пучков понял, что враги хотят обойти их и взять в плен.

В минуту опасности мысль стала работать особенно отчетливо. Быстро родилось решение. Направив ручной пулемет на чернеющие вдали фигуры белофиннов. Пучков громко скомандовал:

— Рота, приготовиться к атаке! Пулеметы, огонь! — и сам открыл стрельбу из ручного пулемета.

Белофинны растерялись и, вообразив, что перед ними действительно превосходящие силы, начали поспешно отходить к своему берегу.

Хитрость удалась. Воспользовавшись замешательством противника и наступившей темнотой, Пучков снова потащил Игнашева, который сам уже почти не мог двигаться. Но и силы Пучкова иссякли. Особенно стеснял движение пулемет. А надо было спешить.

— Человек — дороже пулемета. Прежде всего нужно спасти товарища... Но и пулемета враг не получит!

Быстро, насколько позволяли окоченевшие руки. Пучков разобрал пулемет по частям и разбросал их в разные стороны, подальше одну от другой.

— Поползли, друг, дальше!..

* * *

Вот уже и свой берег. Вправо и влево тянется лес. Людей не видно и не слышно. Но на душе уже спокойнее. Главная опасность позади.

Пучков осматривает местность. Соображает, что они немного сбились с направления и вышли правее. Надо срочно добраться до роты, но Игнашев не может: раненая нога слишком дает себя чувствовать, да и руки обморожены. Как быть? \240\

— Я тебя тут укрою, а сам добегу до роты. Захватим носилки и придем за тобой, — говорит Пучков товарищу.

И он оттаскивает Игнашева в прибрежные кусты, поудобней укладывает его, закрывает хворостом.

— Для маскировки. Да и теплей будет...

Мы долго прождали Пучкова и Игнашева в условленном месте. По перестрелке у вражеского берега старались угадать, что там происходит. Как долго их нет! Грустные мысли проносятся в голове:

— Неужели погибли? Эх, жаль! Такие замечательные, боевые товарищи!..

И вдруг раздается знакомый голос Пучкова:

— Разрешите доложить, товарищ политрук! Боевое приказание выполнено!

Радости нет конца: выполнено задание, и оба товарища живы. Быстро снаряжаем группу за Игнашевым. Впереди, указывая дорогу, идет Пучков...

За мужество и отвагу заместитель политрука Пучков и старшина Игнашев награждены орденами Красного Знамени. \241\