ОКРЕСТНОСТИ ПЕТЕРБУРГА

В связи с этим мы
обратились за консультацией в Юридический институт Дальневосточного
госуниверситета и попросили прокомментировать законодательство и практику
применения статьи 275 УК РФ независимого эксперта - юриста-политолога,
доцента кафедры уголовного права Семена Улицкого. Вот выдержки из его
статьи, опубликованной в номере "Новостей" за 18 декабря:
"Понятие "государственная измена" введено в Уголовный кодекс РФ с 1
января 1997 года. Раньше законодательство говорило об измене Родине.
Ст. 275 УК РФ гласит: "Государственная измена, т. е. шпионаж, выдача
государственной тайны либо ИНОЕ оказание помощи иностранному государству,
иностранной организации или их представителям в проведении враждебной
деятельности в ущерб внешней безопасности Российской Федерации, совершенная
гражданином России, - наказывается лишением свободы на срок от двенадцати
до двадцати лет с конфискацией имущества или без таковой".
Уголовный кодекс не сводит понятие шпионажа к связи виновного с
иностранными спецслужбами и выполнению заданий по их поручениям. Закон
определяет шпионаж как "передачу, а равно собирание, похищение или хранение
в целях передачи иностранному государству, иностранной организации или их
представителям сведений, составляющих государственную тайну, а также
передачу или собирание по заданию иностранной разведки ИНЫХ сведений для
использования их В УЩЕРБ внешней безопасности Российской Федерации".
Закон различает два вида шпионажа. Первый представляет собой сбор и
передачу государственной тайны как по собственной инициативе (так
называемый инициативный шпионаж), так и по заданию иностранной разведки.
Сведения, составляющие государственную тайну, имеют три грифа секретности:
"особой важности", "совершенно секретно" и "секретно". Но было бы ошибочно
думать, что материал, не имеющий грифа секретности, не может быть предметом
шпионажа, ибо закон знает второй вид шпионажа, когда его предметом
становятся "иные сведения". Круг "иных сведений" не ограничен законом и не
предусмотрен каким-либо перечнем. Зарубежные спецслужбы, например,
интересуют планы и схемы дорог, сведения о социально-политической
обстановке и моральном состоянии людей, исчерпывающие данные о
военачальниках и политиках и многое другое.
Уголовный кодекс же исходит из того, что иностранная разведка, давая
своей агентуре задания о сборе соответствующих сведений, считает их
необходимыми для использования в ущерб нашей стране. Поэтому закон
запрещает по существу сбор ЛЮБЫХ сведений, ЕСЛИ они интересуют иностранную
разведку и ЕСЛИ она дает задание своей агентуре на их сбор. Однако собирание
или передачу сведений, НЕ СОСТАВЛЯЮЩИХ ГОСУДАРСТВЕННУЮ ТАЙНУ, судебная
практика считает шпионажем лишь тогда, когда одновременно имеются два
условия: а) эти действия совершены по заданию иностранной разведки;
б) они предназначены для использования в ущерб внешней безопасности России.
В теории уголовного права различают материальные и формальные составы
преступлений. Отнесение шпионажа к формальным составам преступлений
означает, что здесь достаточно, скажем, доказать, что виновный ПЕРЕДАЛ или
даже не передал, а только СОБИРАЛ в целях передачи иностранной организации
сведения, составляющие государственную тайну. При доказанности этого налицо
оконченный шпионаж. Закон не обязывает следственные органы устанавливать,
как использовала иностранная организация полученные сведения и какой ущерб
это причинило государственным интересам России".

ГАЗЕТА "ЕЖЕДНЕВНЫЕ НОВОСТИ"
Рядом с комментарием юриста мы поместили свой:
"У каждого - своя работа. Одни, например, контрразведчики, по долгу
службы должны ловить шпионов. Другие, например, журналисты, - искать,
собирать, накапливать, хранить и распространять информацию. На стыке этих
профессиональных интересов может возникнуть ситуация, когда первые получают
возможность обвинить вторых в государственной измене. И тут, как в случае с
Григорием Пасько, возникают интересные вещи. На пресс-конференции 10
декабря контр-адмирал Герман Угрюмов особо подчеркнул, что УФСБ по ТОФ ни
разу не поставило вопрос о принадлежности Григория к какой-либо спецслужбе,
что шпионаж предусматривает связь агента с завербовавшей его спецслужбой и
выполнение ее заданий, а представители контрразведки ни одного слова о
шпионаже не говорили. Надо ли это понимать так, что шпионажа в его
классическом, джеймс бондовском, стиле не было?
Если так, то государственным изменником МОЖНО, в принципе, объявить
ЛЮБОГО журналиста, который:
1. Ведет досье по основным темам своих публикаций, потому что в этих
досье, содержащих НЕСЕКРЕТНЫЕ документы и сведения, ПО СОВОКУПНОСТИ может
вдруг обнаружиться государственная тайна.
2. Сотрудничает с ЛЮБОЙ ИНОСТРАННОЙ ОРГАНИЗАЦИЕЙ, будь то общество
Красного креста или информационное агентство, потому что закон НЕ
ОБЯЗЫВАЕТ следственные органы устанавливать, как эта организация
использует полученные сведения и какой ущерб это причинило государственным
интересам России.
3. Даже еще ничего и НЕ ПЕРЕДАЛ иностранной организации, а только ИМЕЛ
ЦЕЛЬ (по сути, намерение) передать ей сведения, составляющую гостайну
(которая таковой, повторим, может оказаться лишь ПО СОВОКУПНОСТИ), и
заполучить ФОРМАЛЬНЫЙ СОСТАВ ПРЕСТУПЛЕНИЯ, называемого ШПИОНАЖЕМ.
И ВСЕ БУДЕТ ПО ЗАКОНУ. С точки зрения редакции, мы имеем очень важный
юридический прецедент, позволяющий сделать вывод о ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ
НЕЗАЩИЩЕННОСТИ ЖУРНАЛИСТА перед законом. Сегодня на этом минном поле
"подорвался" наш коллега Григорий Пасько. Завтра на его месте в СИЗО может
оказаться ЛЮБОЙ ИЗ НАС".

Вывести все сообщения Вернуться в конференцию

наверх