ОКРЕСТНОСТИ ПЕТЕРБУРГА. Путеводитель по железным дорогам. 1927г.

ГЛАВА VI . Левашево, Песочная, Дибуны, Белоостров.

Парголовские возвышенности отделены от возвышенностей Юкков широким, большим, болотистым понижением, по которому протекает небольшая речка Старожиловка. Юккские возвышенности, окружающие с юга небольшое, но живописное Токоловское озеро, по своему характеру напоминают возвышенности в Токсове, только сосновый лес здесь за последнее время очень сильно вырублен и вся местность поэтому некрасиво оголилась. Юкки, Раухала, Мулдала, Порошкино—все это небольшие чухонские деревеньки в окрестностях озера или расположенные далее на той же Левашево—Токсовской гряде, дающие приют дачникам любящим уединение и тихую жизнь, но в праздничные дни в Юкки наезжает городская публика, весь берег покрывается купающимися и озеро оглашается веселыми криками. Юкки не только летом привлекают к себе приезжих но и зимой сюда стекается много народу для катанья с гор на санках и лыжах.
Следующая за Парголовым железнодорожная станция— Левашево (20 км) получила свое название от графов Левашевых, у которых здесь было громадное имение “Осиновая Роща”. От этого имения, подаренного некогда Екатериной II Потемкину и принадлежавшего в последнее врем князю Вяземскому, отец которого женился на одной и дочерей графа Левашова—Марии Владимировне, сохранился до сих пор старинный дворец с колоннами, выстроенный из крепких деревянных брусьев, и громадный парк в 84 десятины, обнесенный живой изгородью из елей с массой разнообраэных и искусно подобранных по цвету своей зелени деревьев и с несколькими озерами, из которых Осиноворощинское—довольно значительных размеров. До революции в парке сохранялся старый дуб, посаженный, по преданию, будто бы Петром I. При дворце у Вяземского были большие оранжереи, цветы из которых не только поставлялись владельцам, но и продавались на сторону и, на деньги от продажи содержались парк и оранжереи. В парке была закрытая теперь небольшая деревянная домовая церковь, выстроенная в 1871 г. Будучи большим любителем охоты, Д. Л. Вяземский устроил у себя грандиозный зверинец, огородив для этой цели высоким забором около 40 десятин леса, где содержались на свободе олени, козы, выписанные из Семиречья, лани, колоссальное количество зайцев и много разной дичи (глухари, рябчики) и водяной птицы, для которой были устроены особые садки и прудики; содержались там также синие и белые павлины, фазаны, черные и белые лебеди, нильские и магелланские гуси и много других редких птиц, а одно время жил даже ручной львенок, ходивший за хозяином, как собака.
В настоящее время в Осиновой Роще устроен образцовый совхоз учебно-показательного характера и сельскохозяйственная школа, разрабатывается также и торфяник близ Песочной для добычи подстилки для скота. Во дворце одно время устроен был дом отдыха.
Кроме Левашевского дворца, расположенного на возвышенности, обращает на себя внимание великолепная дача, принадлежавшая прежде главе известной ювелирной фирмы Фаберже, в которой теперь устроена санатория для ответственных работников. К достопримечательностям Левашова относятся также находящиеся по дороге в Юкки развалины крепости, построенной еще во время шведских войн для защиты против шведов, верней лишь место, где была крепость со рвом и валом, густо поросшими теперь береэняком и осинником. Имеется также в Левашове метеорологическая станция II разряда, устроенная метеорологом-любителем В. И. Карповым.
В 10 км от Левашова по Кексгольмскому шоссе на обоих берегах р. Охты находится громадное с. Верхние и Нижние Станки с 1.000 жителей—переселенцами из Ярославской, Пензенской и Рязанской губерний, и близ него бывшее имение графов Шуваловых—Вартемяки (что значит Сторожевая гора) с парком, длинным прудом и простой архитектуры деревянным домом. В селе есть каменная в византийском стиле церковь, выстроенная в 1840 г., в которой имеются красивые мраморные гробницы гр. А. П. Шувалова, его жены Ф. И. и гр. О. Е. Шуваловой. Так как местность здесь высокая, сухая и живописная, то, несмотря на сравнительную удаленность от железной дороги, дачников и здесь бывает довольно много. Далее по тому же шоссе расположено громадное селение Агалатово, занимающееся молочным хозяйством и известное в прежнее время тем, что вскармливало питомцев воспитательного дома. В 5 км северней лежит с. Елизаветинка с лесопильным заводом.
Начиная от Левашова Выборгское шоссе, шедшее все время почти параллельно Финляндской ж. д., начинает отклоняться вправо, пересекает ряд ручьев, притоков р. Черной, саму Черную речку, при которой находится селение того же имени, и далее проходит в некотором расстоянии от большого озера—Меднозаводский разлив, образованного искусственно из р. Черной для нужд медноплавильного завода Ольхина, находившегося некогда на южном его берегу. Посреди озера находится остров, заросший елями и соснами. Около сел. Медный Завод имеются скромные дачи.
Отправляясь за Левашево по железной дороге, мы попадаем на платформу Песочную (б. Графская, 24 км), получившую свое прежнее название от гр. Левашевых, которым некогда принадлежала. Вся эта местность—небольшое дачное место, также как и рядом лежащая платформа Дибуны (25 км), расположенное по обоим берегам р. Черной и ее притоков—Сертоловского и Дранишниковского ручьев. Место здесь тихое, уединенное, и дачи стоят прямо в лесу. Вдоль Черной речки идет невысокая гряда, поросшая сосновым лесом—хорошее место для прогулок, так как в жаркие дни здесь чудесно пахнет хвоей, с севера же подходят большие болота, питающие целый ряд ручьев, образующих Серебрянный ручей, впадающий в Бслоострове с левой стороны в пограничную реку Сестру.
Станция Белоостров, отстоящая от Ленинграда в 34 км, расположена на р. Сестре и является нашей пограничной с Финляндией станцией, здесь находится таможня и производится осмотр пассажирских вещей при поездке за границу. Хотя местность в Белоострове не отличается живописностью, вокруг лишь болота и леса, но все же и здесь много дач. Имеется также метеорологическая станция III разряда, на которой наблюдаются только осадки. В 5 км к северу от станции на Выборгском шоссе находится село Белоостров с 500 жителями, с киркой и пасторатом, а на полдороге к нему большая, вытянувшаяся вдоль ряда прудов слобода Александровская, названная по имени богатого помещика А. В. Ольхина, с церковью Троицы, построенной в 1837 г. Здесь была прежде большая писчебумажная Кайдановская фабрика, перешедшая с замужества владелицы Е. Н. Кайдановой к вышеупомянутому Ольхину, имение которого было близ Белоострова.

ГЛАВА VII.
Сестрорецк, Раэлив, Тарховка, Александровская, Горская, Каупилова, Раздельная.
Город Сестрорецк, находящийся в 27 км от Ленинграда, на самой границе с Финляндией, возник вокруг ружейного завода, основанного Петром I в 1714 г., как гласит надпись на воротах, и начавшего работать с 1722 г. В 1716 г. здесь были произведены громадные гидротехнические работы, в результате чего р. Сестра и р.Черная были, как указывалось выше, перегорожены плотиной и был устроен громадный водный бассейн—Сестрорецкий разлив.
Петр I неоднократно посещал Сестрорецк, или Систербек, как он его называл, и на Дубковской косе, вдающейся далеко в море, по его приказу был выстроен в 1718—20 г. небольшой трехэтажный, простой архитектуры дворец. При дворце был разбит сад с дубовыми аллеями, вырыты пруды и все окружено рвом в 1 м глубины. Была устроена также гавань, от которой на берегу очень долго сохранялись крепкие деревянные сваи, на гранитных же валунах в море, в 20 м от берега, против самого дворца была чугунная беседка, в которой Петр очень любил сидеть.
Дубковский дворец после смерти Петра скоро, однако, пришел в ветхость, при Екатерине II в 1782 г. он был разобран, и весь камень от него пошел на постройку соборной церкви Петра и Павла, находящейся против завода и бывшей прежде деревянной. В этот же собор были перенесены из домовой церкви Дубковского дворца иконостас, различные церковные принадлежности и икона Николая чудотворца, поднесенная Петру при основании завода. Дубовая роща, так называемые “Дубки”, разведенная в Петровские времена для снабжения Кронштадта корабельным лесом, состоит из 2.000 дубов, которые вследствие скудости почвы растут плохо, подрост около них редкий, желудей они приносят мало, страдают суховершинностью, и среди них много дуплистых деревьев. Кроме дубов в этой роще попадаются черная ольха и береза, а в травянистом покрове весной обильно цветут белые ветренницы, летом же много гвоздики, колокольчиков и белеют целые ковры из поповника (Chrysanthemum Leucanthemum L.).
Дубковская коса оканчивается рядом больших валунов, разбросанных по берегу моря, и хотя море здесь мелкое, так что для купанья надо итти очень далеко, все же эти места, особенно в праздничные дни, кишат купающимися, приехавшими из города. В центре Дубковской рощи есть каменная белая полуразрушенная часовня, построенная в 1859 г. в память бомбардировки Сестрорецка в кампанию 1853—56 г.г., а местами хорошо заметны следы от бывшие здесь Петровских прудов.
Уже с самого момента основания завода вокруг него появились строения и в конце концов возник безуездный город Сестрорецк, который до 1812 г. входил в Петербургскую губернию, затем был причислен к Выборгской губернии, а с 1864 г. вновь возвращен в Петербургскую губернию. В 70-х и 80-х годах XIX столетия рядом с городом среди соснового леса было несколько скромных небольших дач, куда ездили сначала по Финляндской ж. д. до Белоострова и оттуда на извозчиках, а позднее по железной дороге, устроенной для нужд завода неким богачом Миллером. Эта дорога, продолжавшаяся и далее до самого моря, где была, так называемая, гавань Миллера с большой дамбой, отличалась тем, что поезда по ней ходили так тихо, что публика предпочитала идти пешком рядом. Впоследствии она была разобрана и лишь во время германской войны вновь восстановлена исключительно для военных целей, только в 1925 г. здесь же открыто пассажирское движение. В 80-х годах на даче под Сестрорецком жил знаменитый пейзажист И. И. Шишкин (1831—1898), которым и было здесь написано несколько картин, а также рисунков и офоротов, изображавших сосновый лес, дюны и дубовую рощу. Отчасти эти картины, появившиеся на выставках, а также и слухи о красивой и здоровой местности обратили на себя внимание известного финансового деятеля Авенариуса, которым и было создано в 90-х годах акционерное общество Приморской железной дороги. Общество купило у разорившегося к тому времени Миллера, владевшего большими землями под Сестрорецком и имевшего там на берегу моря красивую дачу, все его земли и устроило курорт с хорошо поставленными лечебными заведениями, с красивым курзалом, выходящим на море, с парком и длинной деревянной галлереей на самом берегу для прогулок в холодные и ветреные днй. Вокруг вновь созданного курорта начали быстро строиться многочисленные дачи, среди которых появилось много очень красивых и богатых вилл, с роскошными, полными цветов садами и парками. Среди этих дач особенно выделялись дачи известного адвоката Грузенберга, доктора Клячко, Гесмана, Олафа, Шомана и многие другие. С этого времени Сестрорецк становится одним из самых дорогих и шикарных дачных мест. Каждое воскресенье в большом концертном зале курорта давались концерты под управлением лучших дирижеров и с участием лучших артистических сил, и весь курорт наполнялся нарядной публикой, которая мало интересовалась музыкой и окружающей природой, а приезжала похвастаться своими нарядами, мехами, бриллиантами, поужинать в ресторане, поиграть в карты под шум прибоя, а главным образом потому, что ездить сюда было модно. В прежней Канонерской роще, принадлежавшей так же, как и Дубки, артиллерийскому ведомству и состоявшей из сосен и дубов, были разбиты парки—Верхний, Средний и Нижний, а остальная часть ее тоже отошла под дачи.
В настоящее время Сестрорецкий курорт, перешедший после революции в собственность казны, представляет не столько модное, сколько лечебное место для трудящихся. В курорте, хорошо защищенном лесом от ветров, имеются грязевые, песочные, воздушные, электрические, световые, паровые и углекислые ванны, души, электрические гимнастика и массаж и пр., близ него находится целый ряд различных санаторий, главным образом туберкулезных, так как окружающие дюны, поросшие соснами, воздух, пропитанный смолистым запахом, и великолепный песчаный пляж представляют весьма подходящую обстановку для больных. Но и здоровые стремятся в Сестрорецк, и потому в праздничные дни весь пляж сплошь покрыт купающимися, греющимися на солнце, принимающими солнечные и воздушные ванны, усталыми от трудовой недели ленинградцами. Охотно посещают Сестрорецк и экскурсанты, так как, кроме исторической рощи “Дубки” и Сестрорецкого разлива с заводом, здесь крайне интересно экскурсировать по дюнам, в изобилии окружающим Сестрорецк. Не только оригинальная дюнная растительность и дюнная фауна, описанные нами в главе II, но и само строение их и весь цикл развития дюн, начиная от их зарождения и до их смерти, является здесь интересным и поучительным для всякого любознательного наблюдателя природы, тем более, что вряд ли в окрестностях Ленинграда найдется другое географическое явление, которое можно было бы с такой же наглядностью проследить от начала до конца, как Сестрорецкие дюны. Эти дюны сложены из однородного, хорошо сортированного песка, который когда-то был выброшен морем на берег, унесен ветром вглубь страны и отложен затем здесь в виде песчаных холмов вокруг различных препятствий; они тянутся вдоль берега от Куоккала (в Финляндии) до Лисьего Носа на протяжении 12 км, имея в ширину около 1 км, причем в южной части, от Горской до Курорта, дюны отделены от моря низменной болотистой полосой и густо покрыты сосновым лесом, так что песок почти нигде не виден за исключением тех мест, где лес вырублен, зато в северной части, от Курорта до Куоккала, дюны почти вплотную подходят к морю и сливаются с его пологим песчаным берегом, при чем ближайшие к морю дюны невысоки и покрыты лишь травянистой растительностью, за ними идут более высокие дюны с редким сосновым лесом и со следами сильного разрушения и развевания ветром, с массой рытвин, ям, выдутых с корнями сосен и с хорошо заметной слоистостью песка. Дальше вглубь идут большие дюны подковообразной формы, с вогнутой стороны обращенной к морю, с выпуклой внутрь страны, медленно движущиеся вперед и засыпающие деревья и строения. Таким образом, в окрестностях Сестрорецка, ст. Ермоловской и ст. Дюны (32 км) можно хорошо наблюдать дюны только-что зарождающиеся, дюны, достигшие высшего своего развития и засыпающие сосновый лес, и, наконец, по мере удаления от моря, дюны, успокоившиеся, остановившиеся, замирающие по мере того, как они зарастают сосновым лесом.
Непосредственно, примыкая с юга к Сестрорецку и занимая западный берег Сестрорецкого разлива находится станция Разлив (25 км), здесь на одной из улиц (4-я Тарховская между N 18 и 20) на развеянной ветром поверхности дюны летом 1915 г. А. П. Шгакельбергом произведено обследование и найдены грубо сделанные кремневые орудия, скребки и наконечники для стрел и дротиков человека каменного века.
В окрестностях ст. Разлив имеется второй в СССР люпозорий—санаторий и трудовая колония для больных волчанкой (туберкулез кожи).
На самой южной оконечности Сестрорецкого разлива, на песчаных дюнах, поросших сосной, приютилась живописная платформа Тарховка. По направлению к морю здесь расположен сыроватый лес, а далеко вдающаяся в море Тарковская коса даже заболочена. В 3 км от Тарховки, на юго-восточном берегу разлива, близ устья ручья, впадающего в разлив, на неширокой песчаной гряде, поднимающейся на 3—4 м. над уровнем разлива, была обнаружена в 1916 г. М. Рудинским и Г. Сосновским, а в 1921 г. изучена Б. Ф. Земляковым вторая стоянка доисторического человека, где в буграх из тонкого песка найдены кремневые наконечники, скребки для скобления не слишком твердых предметов, громадное количество битого кварца, а также мелко раздробленные осколки костей, уголь и зола. Найденные там сосуды большой величины, повйдимому, с круглым, а не плоским дном, употреблявшиеся для хранения воды и пищи, богато изукрашены, так называемым, зубчатым чеканом. Эта стоянка, на основании изучения орнаментики на керамических изделиях относится к каменному веку.
Наконец, на восточном берегу Сестрорецкого разлива и близ озера Выпу-Ярви, недалеко от впадения в него р. Черной, на Сосновой горе находится третья стоянка доисторического человека, где также хорошо выражены и курганы, описанные и изученные А. Гамченко, относящиеся уже к железному веку. Все вещи, добытые из стоянок и курганов, находятся теперь в музее Лахтинской экскурсионной станции.
В этой же местности, уединенной и дикой, на лугах близ Черной речки, в простом шалаше, вернее—под стогом сена, в течение 3-х недель скрывался от преследований временного правительства В. И. Ленин в июле 1917 г.; здесь, несмотря на своеобразную обстановку и опасность, им задумана и отчасти написана книга “Государство и революция”—учение марксизма о государстве и задачах пролетариата и революции. В ознаменование этого события на берегу разлива теперь построена временная деревянная далеко видная башня, которую впоследствии должен сменить настоящий памятник.
За Тарховкой идут Александровская платформа и ст. Горская (22 км), или сел. Лисий Нос, — живописные дачные местности, расположенные очень близко от моря на поросших соснами дюнах, которые южнее Горской, однако, не идут, так что платформа Каупилова—финская колония с лютеранской киркой и д. Владимировка рядом с ней окружены уже сырым и болотистым смешанным лесом. Такой же характер местности и вокруг станции Раздельной (18 км), откуда ответвляется короткая железнодорожная ветка в 3 км на узкую, небольшую косу—Лисий Нос, откуда хорошо виден Кронштадт, находящийся всего в 9 км, соединенный прежде пароходной, линией. Лисий Нос—место угрюмое и печальное, при юго-западном ветре часто заливаемое водой; здесь происходили когда-то казни политических преступников во время реакции после 1905 г. Еще во времена Крымской войны 1854 г. здесь был устроен редут, гавань и бараки для команды. На Лисьем Носу имеется гидро-метео-рологическая станция.

a. Черепок из неолитической стоянки в Финляндии.
b. Реконструкция одного из сосудов Тарховскои стоянки с зубчатым чеканом.
(Из книги проф. П. В. Виттенбурга „Северное побережье Невской губы".)

ГЛАВА VIII. Лахта, Дамба, Старая и Новая Деревня.
Все большое пространство от Сестрорецкого разлива до Лахтинского разлива представляет сильно болотистую равнину, занятую сырым большею частью смешанным лесом, где большой процент принадлежит болотам; так, на севере этого района, близ озера Выпу-ярви, находится большое Маркове болото, в центре—осоковое Клин-болото, южнее— тоже осоковые Большое, Малое и Среднее болота, близ Раздельной—осоковое же болото 13-й версты, рядом с ним обширное, заросшее лесом Завигонское болото, в районе которого можно хорошо наблюдать древний береговой вал Литоринового моря, к деревне Конная Лахта с запада примыкает открытое Западное Конно-Лахтинское болото, а с востока поросшее лесом Восточное Конно-Лахтинское болото, у самого поселка Ольгино расположено Ольгинское болото, а вокруг Лахтинского разлива раскинулся громадный торфяник—Лахтинское болото. Этот торфяник образовался после отступания Литоринового моря, когда на месте обнажившегося морского дна благодаря неровности рельефа стала задерживаться вода, вследствие чего все это пространство стадо постепенно заболачиваться и образовались мощные осоковые торфяники, которые позднее были затоплены Древне-Балтийским морем, и лишь после его отступания образовался современный торфяник, состоящий главным образом из тростника, хвоща, осоки и сфагнума. Предполагается осушить значительную часть Лахтинского торфяника и использовать его окраины под луга, огороды и даже пашни; кое-какие осушительные работы велись здесь и раньше, но в настоящее время все осушительные канавы заброшены и не ремонтируются, а главное, прежние осушительные работы велись иепланомерно, различными частными владельцами, и не были между собой координированы, вследствие чего процесс заболачиванья часто не уменьшался, а лишь увеличивался.
На юге от косы Лисьего-Носа, пройдя кордон, находится состоящее всего из нескольких дворов Верпелево, или Дубки, а близ этого селения есть дубовая роща, насаженная по преданию Петром I, который часто бывал в этой местности, и для него здесь был даже построен в 1711—1712 гг. простой деревянный домик, давно уже не существующий. Против Дубков в море есть небольшой, весь заросший камышами остров Верпер-Луды.
Дачный поселок и платформа Ольгино, находящийся среди соснового леса, где осенью обильно цветет вереск, и старинное финское поселение Лахта (Lahti—по фински значит залив), а также
с. Бобыльское, соединенные одно с другим, являются весьма излюбленными дачными местами по Приморской железной дороге, а так как они находятся очень близко от города (9 км), то служат не только местом экскурсий и прогулок, но имеют значительное количество населения, тесно связанного ежедневной службой с городом.
В этих местах можно очень хорошо наблюдать целую серию древних береговых валов, причем более молодые тянутся параллельно современной береговой линии, более же старые расходятся веером от пункта южнее д. Лахты. Хорошо выражен также моренный ландшафт. Самым возвышенным местом данного района является дер. Конная Лахта, старинная финская деревня, упоминаемая в шведских документах XVII века, находящаяся совсем недалеко от Ольгинского поселка и окруженная пашнями и лугами. На высшей точке холма есть небольшая площадка, а на ней можно, хотя и с трудом, рассмотреть полусгнившие пни трех лип, посаженных, по преданию, будто бы Петром I; недалеко от деревни среди лиственного леса рас-

(Со старой гравюры” (Из коллекции проф. Виттенбурга).)
положен небольшой, красиво окруженный темными елями, Петровский пруд, глубиной в 3—4 м, южный конец которого вытянут в широкую прямую канаву, заросшую хвощем. Вода в пруде мутная, водная растительность богатая и разнообразная, а над водной поверхностью во множестве летают стрекозы. Происхождение Петровского пруда довольно замечательно. Дело в том, что когда Екатерина II старила Петру I памятник на Сенатской площади, работы знаменитого Фальконета, то возник вопрос о пьедестале для него, а так как близ Конной - Лахты, как и во всей этой местности, имелось большое количество гранитных валунов и среди них один особенно больших размеров, то, когда в 1768 г. появилось объявление от Академии Художеств с описанием нужного камня, в Академию явился лахтинский крестьянин Семен Вишняков и указал в окрестностях Конной Лахты на громадный камень, расщепленный молнией и называемый поэтому “гром-камень”. Гигантский камень этот имел 22 м длины, 10 м ширины и 7 м высоты, весил более 1.600 тонн!) и довольно глубоко лежал в земле. Петр I хорошо знал этот камень и не раз даже взбирался на него для обозрения окрестностей. Способ перевозки камня в столицу был предложен неким авантюристом Карбури, графом Цефадони, который, однако, не сам изобрел этот способ, а за ничтожную плату купил у одного простого кузнеца. Начались работы по подъему камня, которые в 1770 г. посетила Екатерина II, и в честь этого события была даже выбита особая медаль, где с одной стороны изображена Екатерина II, а с другой—перевозка камня, с надписью вокруг: “дерзновению подобно”. На том месте, где был прежде камень и образовался Петровский пруд, а канава — это след, оставшийся от того, как везли камень. Перевозка до берега моря длилась четыре месяца, камень везли 400 человек на особых медных санях, катившихся на медных же шарах, а затем его погрузили на огромную баржу, которую везли два судна. Граф Карбури издал впоследствии в Париже в 1777 г. целую книгу о перевозке камня с массой интересных рисунков.
Главной достопримечательностью Лахты является образцовая лахтинская экскурсионная станция, которая не только служит базой для экскурсантов и руководит экскурсиями по определенным разработанным темам, но и много сделала в деле изучения всего побережья Невской губы и издала даже сборник, посвященный всей этой местности. Экскурсионная станция, основанная в 1919 г. проф. П. В. Виттенбургом, помещается в бывшем замке графа В. А. Стенбок-Фермора на самом берегу моря, среди парка в 15 десятин, где живет множество птиц (соловей, черный дрозд, иволга), с двумя небольшими водоемами. Последний владелец, граф В. А. Стенбок-Фермор, был покровителем научных начинаний, и на его средства в 1909 г. была даже снаряжена целая экспедиция на Новосибирские острова под начальством геолога К. А. Волосовича для изучения остатков найденного там мамонта, который и был привезен на Лахту, отпрепарирован там Волосовичем и пожертвован затем Парижской Академии Наук.
В замке имеется большой двухсветный зал, сохранилась мраморная лестница работы Г. О. Ботта и камин, облицованный голландскими кирпичами, с отделкой из резного дерева работы художника Волховского.
При станции имеется интересный музей природы северного побережья Невской губы с отделами: зоологическим, ботаническим, болотным, почвенным, геологическим, археологическим и историческим, с массой экспонатов, карт, таблиц и диаграмм. В музее имеются картины художника А. Бенуа. Устроена также метеорологическая станция II разряда.
Из интересных мест в окрестностях Лахты и Ольгина следует еще отметить “Семь Лугов” или “Семь Полян”— живописную местность между Завигонским и Коннолахтинским болотами, где красиво чередуются леса и лесные поляны с массой желтых купальниц и перелески и где можно встретить еще нетронутые человеком луга, затем старые кирпичные заводы близ 13-й версты, где имеются очень интересные в фаунистическом отношении водоемы и где в ямах для выемки глины можно видеть годовую слоистость ленточных глин. Затем между Лахтой и Верпелевым можно познакомиться с различными типами береговых образований и даже наблюдать во время сильного ветра намывание береговых валов и подмывание старых валов. Здесь же обращают на себя внимание сосны с ветровой формой кроны. Ближе к железной дороге хорошо виден ряд древних береговых валов послелиторинового времени, а в копанных ямах и канавах—выходы типичных моренных образований. Следует упомянуть также про Петровскую, терерь засохшую сосну на берегу моря против экскурсионной станции и рядом находящийся громадный валун. По преданию, к этому месту вышел Петр I после того, как в бурю ему удалось спасти погибавший бот с матросами. На этом месте была потом устроена сначала деревянная часовня, которую волны много раз смывали, а затем в 90 г.— чугунная, работы архитектора В. И. Шауба. Рядом с часовней находятся старинные шведские братские могилы в виде большого круглого кургана.
Вся эта местность была некогда приписана к дворцовой конторе, затем “мыза Лахта” была пожалована в 1766 г. Екатериной II ее фавориту графу Григорию Орлову, который никогда даже не был там, наконец, владельцами этих мест сделались богатые графы Стенбок - Фермеры, родом из Швеции, которым принадлежали также Горская (или Лисий-Нос) и Дибуны и богатство которых еще увеличилось через родство с знаменитым богачом Саввой Яковлевым. С 60 г. на Лахте появились первые дачники, главным образом, немцы и англичане, позднее, в 1905 г., когда средства Стенбок-Ферморов поуменьшились, пришлось разбить все на участки и распродать под дачи,— таким образом, и возникли дачные поселки Ольгино, Владимировка и Александровка, названные последним владельцем Лахты гр. Александром Владимировичем в честь жены, отца и самого себя. Самым благоустроенным дачным поселком является Ольгино, так как там имеются телефон, электрическое освещение, парк, театр и спортивная площадка. В Ольгине, на углу Юнтоловской и Полевой улиц, у верхней площадки террасы, круто обрывающейся к морю, была тоже обнаружена стоянка доисторического человека и найдены в 1922 г. Валентиной Виттенбург кремневые орудия.
После Лахты Приморская железная дорога пересекает по дамбе Лахтинский разлив, который соединяется с морем очень узким проливом. Эта дамба легко размывается волнением и во время наводнения 23 сентября 1924 г. так сильно пострадала, что на некоторое время железнодорожное сообщение было прервано, так как на значительное пространство рельсы с прикрепленными к ним шпалами

Орудия человека каменного века, найденные в Ольгине.
1. Наконечник стрелы из красноватого кремня. Нашел Виктор Александров в 1922 г.
2. Скребок из кремня.
3. Вторично отделанный наконечник стрелы из кремня.
4. Скребок из розоватого кварцита.
Последние три предмета найдены Валентиной Вит-тенбург в 1922 г.
(Из книги проф. П. В. Виттенебурга, Северное побережье Невской губы).
были смыты и на месте рельсового пути образовался быстрый поток. До разъезда Дамба (5 км) железная дорога идет очень близко от моря, берега которого здесь низкие, болотистые и заросшие камыщом, весь ландшафт ровный, слабо волнистый, и представляет наносы древней реки Невы, которая здесь протекала около 2.000 лет тому назад; эти наносы состоят из мелкого полевошпатового песка. Вдоль берегов имеются две обширные отмели, Северо-Лахтинская и Собакина, препятствующие здесь судоходству. На самых глубоких местах здесь не больше 1 метра, и потому в летнее время вода сильно прогревается, — получается подходящая среда для мальков и образуется естественный живорыбный садок, где великолепно ловится разная рыба.
Через некоторое время Приморская дорога вступает в Старую и Новую Деревни, расположенные уже по правому берегу р. Большой Невки и составляющие часть города. В допетровское время, когда при впадении р. Охты в Неву шведы построили в 1632 г. крепость Ниеншанц, около которой возник город Ниенштадт, здесь было несколько мыз, носивших русские названия, и на месте нынешней Старой Деревни была мыза Усадица. Позднее Старая и Новая Деревни назывались Каменный Нос и вместе с селом Графским составляли владение друга Бирона, вице-канцлера Елизаветы графа А. П. Бестужева-Рюмина, которым и была будто бы здесь выстроена в 1769 г. церковь Благовещения с интересной колоннадой, поддерживающей купол. Новая Деревня принадлежала по частям Шишмареву, А. А. Одинцову, Яковлеву и М. К. Сабир, а Старая Деревня — Чернышевой. В 40-х годах эти места назывались бесцеремонно “Минерашки”, так как неким предприимчивым Излером здесь было открыто заведение искусственных минеральных вод с открытой сценой, где подвизались цыгане, песенники и различные кафе-шантапные знаменитости. В 70-х г. это заведение сгорело, так как здесь частенько свирепствовали опустошительные пожары. Но очень скоро в Новой Деревне на даче графов Чернышевых открылся ресторан “Ливадия”, затем “Славянках”, “Аркадия”, потом “Кинь-Грусть”, “Олимпия” и появился целый ряд ресторанов, портерных, кабачков и пр. элачных мест, так что жизнь в Новой Деревне продолжались далеко за полночь и прекращалась с рассветом. До 80-х годов сюда отправлялись, так называемые, “общественные кареты”, в начале 80-х годов уже стала ходить конка, а теперь сообщение поддерживается двумя трамваями, №№ 2 и 31, и летом пароходами. В настоящее время Старая и Новая Деревни присоединены к городу, дач здесь больше нет, и в маленьких, скученных деревянных домиках ютится, главным образом, бедное население города, с закрытием же Приморского вокзала местность еще более потеряла в своем оживлении, хотя близ Пограничного моста через Черную речку, в том месте, где начинается Коломяжское шоссе, и устроена первая остановка поезда—“Новая Деревня”.
Недалеко от Старой Деревни, за Серафимовским кладбищем, простирается большой торфяник Ольденбургского с несколькими мелкими зарастающими озерками; хотя слой торфа и не велик, всего 1 м, но все же здесь велись торфяные разработки и добывался торф на подстилку. Этот торфяник весьма удобен для экскурсионных целей, так как расположен в небольшом расстоянии от конечного кольца трамвая в Старой Деревне, и чтобы попасть на него надо минимальное количество времени и средств. Особенно хорошо здесь весной во время цветения обильно встречающегося тут восковника (Myrica Gale L.), карликовой березки и пушицы. С севера торфяник Ольденбургского ограничен валом Древне-Балтийского моря, при пересечении которого с р. Каменкой вытянулась немецкая колония Каменка с лютеранской киркой, Эта деревня, уже очень давно упоминаемая в старинных летописях, при Екатерине II принадлежала графам Шуваловым, а в 1863 г. немецкие колонисгы арендовали, у них земли и устроили свою колонию.
Главной достопримечательностью Ст. Деревни является небольшая буддийская пагода, находящаяся на берегу р. Большой Невки, против Третьего Елагина моста, незаметная среди зелени сада, выстроенная в начале XX столетия. Первоначально буддисты хотели построить пагоду где-нибудь на видном месте поближе к центру города, но у духовенства и царского правительства возникло сомнение, можно ли разрешить выстроить “языческое капище” на виду у всех, и потому было указано более незаметное место в Старой Деревне.
Приморская дорога проходит по краю Старой и Новой Деревни и, пересекши Выборгскую Сторону, сливается с магистралью Финляндской железной дороги. Благодаря соединению Финляндский и Приморской железных дорог можно, сидя в одном вагоне, выехать по Финляндской дороге и вернуться по Приморской, объехав целый ряд живописных и во всех отношениях интересных мест.

ГЛАВА IX.

Кушелевка, Пискаревка, Ручьи, Девяткино, Токсово, Пери, Грузино и Васкелово.

С Финляндского же вокзала можно съездить по недавно выстроенной железной дороге в очень красивые и наиболее возвышенные места на всем Карельском перешейке, а именно, в Токсово и Васкелово. До Бабурина поста на Выборгской стороне эта дорога идет вместе с Финляндской, а затем круто поворачивает от нее на северо-восток. Первыми станциями будут уже описанные выше пригородные местности Кушелевка и Пискаревка, разъезд Ручьи близ немецкой колонии того же имени и затем Девяткино, находящееся за р. Охтой на берегу Капральского ручья. Отсюда идет очень большой перегон среди некрасивой, низкой и болотистой местности до самых Токсовских возвышенностей, которые составляют одну неразрывную гряду с возвышенностями Юкков и Левашевскими, представляют из себя весьма древние участки суши и имеют несколько довольно значительных возвышенностей, вроде Чайной горы и Крестовой горы. Благодаря своей живописности эти места уже с давних лет заслужили название “Петербургской Швейцарии” и привлекали к себе экскурсантов еще до постройки железной дороги. Помимо холмов, покрытых сосновым и смешанным лесом, главным украшением местности являются два больших озера восточное—Хепо-Ярви и эападное-Кавгаловское, восточная часть которого называется Курголовским озером. Хепо-Ярви имеет весьма изрезанный контур берегов и особенно живописно и красиво, напоминая своим характером финляндские озера. Железная дорога проходит по перешейку, отделяющему Кавголовское озеро от Курголовского, и даже пересекает его заливчики и здесь, близ так называемой Комендатской горы, имеется ряд живописных уголков и хорошие места для купанья. Часть Комендантской горы, поросшей хорошим сосновым лесом, отведена в настоящее время для летнего лагеря пионеров. Кавголовское озеро имеет изрезанные берега и носит суровый мрачный характер, северные и западные его берега заболочены, поросли мелким кустарником, тростниками и камышами, в которых водится много диких уток. В ½ км от станции Токсово, на высокой горе расположена финская деревня Токсово, ставшая за последние годы очень бойким дачным местом, куда в праздничные дни устремляется много гуляющей и экскурсирующей публики. Деревня разбросана на большое пространство по берегам многочисленных заливчиков и бухт озера Хепо-Ярви и со многих пунктов ее открываются красивые виды, если и не вполне “швейцарские”, то во всяком случае близкие по характеру к финляндским. В Токсове есть школа, больница, кооператив, лютеранская кирка, радио-клуб и даже электрическая станция. К югу от Хепо-Ярви среди холмистой местности, где находится небольшое, но длинное озеро Веро-Ярви, соединенное с Хепо-Ярви каналом, сделанным еще в петровские времена, разбросан целый ряд мелких финских деревушек и хуторов, большая часть населения которых тоже живет дачным промыслом или поставляет молоко в Ленинград. Местность к востоку от озера Хепо-Ярви, где из него вытекает р. Морья, впадающая в Ладожское озеро, наименее населена из-за присутствия здесь значительных болот.
К северу от этих больших озер имеется еще целый ряд маленьких, как Кангислампи, Хене-Ярви, Муста-Ярви, Лайдика, Хюва-Ярви, Воякка-Ярви, Мадала-Ярви, Тиннукса-Ярви, Кортелампи и др., занимающих дно долин, постепенно зарастающих и превращающихся в болото; они являются остатками прежних более значительных водных бассейнов. Осоковых и торфяных болот здесь, вообще, много, некоторые из них уже энергично осушаются населением и превращаются в сенокосные угодья. Луга здесь роскошны, в разгар лета блещут сотнями цветов и представляют много интересного для естественника.
Никаких древностей и памятников старины в районе Токсова нет, но местные жители рассказывают про находки старинного шведского оружия в 10 км к северу от Токсова, а известный путешественник Георги в описании своего знаменитого путешествия указывает на старинное укрепление близ Токсова и на то, что в болотах там были найдены очень старинные гати.
Следующая за Токсово ст. Пери, близ которой есть небольшая деревушка, уже расположена на равнине среди незначительных песчаных холмов. Около ст. Грузино имеется много болот, зато Васкелово находится опять в более возвышенной местности, напоминающей Токсово.
Здесь имеется большое (около 12 км длиной и З км шириной), но мелкое Лемболовское озеро, весьма живописное, с берегами, поросшими сосновым и смешанным лесом, и с полуостровом Медвежьим, название которого произошло от бывшего здесь прежде изобилия медведей. Из северного конца озера вытекает пограничная р. Лемболовка, или Виисси-иокки(ныне Вьюн - прим), а на восточном впадает р. Грузинка. Южней Лемболовского озера расположено соединенное с ним протоком глубокое, но небольшое, всего около 2км длиной, озеро Ройка. Близ озера Лемболовского находятся селения: Лемболово, Мякки, Коросары, Розальвино, Каркомяки, Ненемяки, Юшкелово, Комолово и др. Население их составляют главным образом финны, среди которых есть, однако, и православные, поэтому в с. Тройцемяки, в 5—6 км от Васкелова, есть православная русская церковь, около же Лемболова имеется очень старинная лютеранская кирка(Не осталось ни церквей ни финнов. В годы войны здесь проходил передний край – большинство строений было уничтожено, а всё коренное население было переселено в другие регионы. После войны эти места заселялись уже другими людьми, хотя кое-кто и вернулся,судя по финским фамилиям некоторых жителей Васкелово, а территории некогда мелких селений покрывают обширные садоводства. – прим.).
Благодаря красивой местности и хорошей охоте в прежнее время здесь было много усадеб, таковы, например, бывшее имение генерала Мамонтова, с великолепной дорогой для автомобилей,—теперь совхоз, дача генерала Уханова, затем в 10 км имение Брылкнна с красивым белым домом с колоннами в стиле 30—40 г.г. и ряд других.
Дальше Васкелова железнодорожное сообщение не производится, так как недалеко проходит наша государственная граница с Финляндией. Вся эта местность, за последние годы очень оживившаяся, стала совершенно заслуженно излюбленным и даже модным дачным местом и весьма подходящим местом для экскурсий. До сих пор, однако, она еще очень мало исследована, а между тем изучение весьма древнего происхождения всей этой местности, постепенного изменения ее древнего ландшафта, а также и в других отношениях дает широкое поле деятельности для краеведов и исследователей.

УКАЗАТЕЛЬ ГЛАВНЕЙШЕЙ ЛИТЕРАТУРЫ.
Беабах, С. А. Прошлое Лахты. Историко-бытовой очерк северного побережья Невской губы (рукопись).
Бихнер, Е. Птицы С.-Петербургской губ. “Труды СПБ. О-ва Естсств.”. XIV. вып. 2. 1884 г.
Боч, Г., проф. Деятельность Лесной Экскурсионной Станпии. “Экск. Дело”, 1922 г., №№ 4, 5 и 6, стр. 273-277.
Броувов, П. И. Климатические условия Петроградского края. Петр. 1923 г.
Виттенбург, П., проф. Деятельность Лахтинской Экскурсионной Станции летом 1922 г. “Экск. Дело”, 1922 г., №№ 4, 5 и 6, стр. 266—268.
Географические ландшафты Токсовского района.—Географ. Вестник. Т. II, вып. 3—4. Ленингр. 1925 г.
Государственный Сестрорецкий курорт. Пар. Ком. Злравоупр. по экспл. курорт.1923 г,
Дохтуровский, В. С., проф. Экскурсия на торфяное болото. Шуваловский торфяник. “Экск. Дело”, 1924г.,№ 1.
Досмавова, О- Почвенный очерк района Лахта— Горская (рукопись). Дубяискнй, В. А. Экскурсия на дюны. Очерк Сестрорепких дюн и их растительности. “Школьн. Экскурсии”, сборн. под ред. Б. Райкова. СПБ. 1917 г., стр. 83—112, 2-е изд. Еленквн, А. А., проф. Лишайники, как объект педагогики научного исследования. Гл. IX. О лишайниковой растительности некоторых мест в ближайших окрестностях Петрограда. “Экск. Дело”. 1921 г., № 2—3.
Елевкин, А. А. Бекетов, И. А. Четырнадцать спорологических экскурсий в окрестностях Приморской ж. д. от ст. Лахта до ст. Дюны, предпринятых в 1918 г. “Изв. Гл. Бот. Сада”. XIX, вып. I, стр. 1—9.
Естественно-исторические экскурсии по Петрограду. Сборник I под ред. проф. Б. Е. Райкова. Птр. 1923 г.
Земляков, Б. Ф. Геологический очерк окрестностей г. Сестрорепка. Первый Всеросс. Геологический Съезд. Путеводитель геологических экскурсий, стр. 67—68. Птр. 1922 г.
Его же. Геологический очерк северного побережья Невской губы (рукопись, 1922 г.).

(начало)