Статью предоставили Марина и Игорь Петровы
сотрудники Куркийокского краеведческого музея.

Письменные известия о карелах (X-XVI в).

---

С.И. Кочкуркина, А. М. Спиридонов, Т.Н. Джаксон.

---

Петрозаводск.
1996

 1143/44 г.

“В лето 6651... В то же лето ходиша Корела на Емь, и отбежаша 2 лоиву бити”.
(Новгородская первая летопись (НПЛ) старшего извода, с. 27).

“В то же лето ходиша Корела на Емь, и отбежаша; 2 лоиву избиле”.
(НПЛ младшего извода, с. 213).

Сообщение о неудачном походе корелы на финское племя емь, в результате которого потеряны два парусных судна (лойва) — первое упоминание о древних карелах на страницах русских летописей.

 1149/50 г.

“В лето 6657... Toe же зимы Изяслав поиде на дядю своего на Юрия на Долгорукого, а брата Володимера остави в Киеве, а сына Мьстислава в Переяславли, а сам поиде ко брату Ростиславу; а полком повеле по себе ити, а всем повеле снятися в Смоленьсце у Ростислава. Пришедшу же Изяславу ко брату своему Ростиславу, и видевшеся похвалиша Бога, и пребыша в веселии велице и с мужи своими, и многиими дары даришася межи себе. И поиде оттуду Изяслав к Новугороду в мале дружине, хотя повести их на Юрья же, а брату Ростиславу приказа и свои полкы и повеле ему пойти вниз по Волзе; а срок си учиниша на усть Медведицы. Слышавше же Новгородци, оже идеть к ним Изяслав, ради быша зело и выидоша противу его за 3 дни из города, а инии сретоша и за день; и вниде во град в день неделный, и ту срете и сын его Ярослав с бояры с Новгородскими, и идоша ко святей Софии на обедню. Изяслав же с сыном Ярославом посласта подвойские и биричи по улицам кликати, зовуще ко князю на обед всякого от мала и до велика; и поидоша вси ко князю на обед на Городище, и тако обедавше ту и веселившеся разидошася кождо восвояси. Во утрии же день посла Изяслав на Ярославль двор, и повеле звонити вече, и снидошася вси Новгородци на вече и Псковичи, и рече к ним Изяслав: “се, братие, присылал ко мне сын мой да и вы, что обидит вас стрый мой Юрьи, и яз пришел есмь семо ваших деля обид, оставя Русскую землю; то гадайте, как на нь пойти, любо же с ним мир возмем, или ратью кончаем”. Они же реша: “ради есмя вси с тобою, своих деля обид, от мала и до велика”. И поидоша по нем вси Новгородци, и Псковичи, и Корела, и прииде на Волгу на усть Медведици, и жда ту брата своего Ростислава 4 дни”.
(Воскресенская летопись, с. 45).
В Ипатьевской летописи (с. 370) известие помещено под 1148 годом.

“В лето 6657... Тоя же зимы Изяслав поиде на дядю своего Юрьа за обиду Новгородскую, а с ним брат его Ростислав со Смолняны, и с Новогородци, и Пьсковичи, и с Корелы”.
(Ермолинская летопись, с. 35).

Речь идет о княжеской междоусобице. Корела в составе новгородского войска вместе с жителями Пскова и Смоленска выступила против суздальского князя Юрия Владимировича Долгорукого за “обиду новгородскую”. Походом руководили его племянники: киевский князь Изяслав, сын которого, Ярослав, княжил в то время в Новгороде, и смоленский князь Ростислав. Поход был предпринят зимой 6656 г., но захватил и март 6657, т. е. проходил (по Бережкову) на рубеже 1149/50 г. Изяслав из Киева прибыл к брату в Смоленск, где они весело провели время в пирах, одаривая друг друга дарами. Однако братья, надо отдать им должное, пытались закончить дело мирными переговорами, но Юрий задержал их посла и ответа не дал. Тогда Ростиславу старшим братом было дано распоряжение идти с полками по Волге и дожидаться при устье р. Медведицы. Изяслав же с небольшой дружиной отправился в Новгород, где был принят с большой честью. Перед собранным вече Изяслав держал речь, в которой упоминал жалобы и своего сына Ярослава, и веча на Юрия и спрашивал: как быть? Народ высказался за военный поход. К назначенному месту, к устью Медведицы, Изяслав пришел раньше и ждал брата четыре дня. Затем объединенный отряд пошел вниз по Волге к городу Константинову (Кснятин) на Нерли и стал жечь города и села Юрия по обеим сторонам Волги. Так и не встретив сопротивления со стороны Юрия, князья разошлись по домам с богатой добычей (Соловьев, 1959; кн 1, т. 2, с. 456—458).

По сообщению Б. А. Рыбакова, в былинах “Чурило Пленкович” и “Дюк Степанович” (1140- и 1150-е гг.) упоминается “Корела сердитая”. Это связано только с тем, что князь киевский Изяслав Мстиславич приглашал для борьбы с Юрием Долгоруким и Новгород и Корелу. Это — единственное упоминание Корелы в древних южных былинах XII в.

 1191/92 г.

“В лето 6699. Ходиша новгородьци с Корелою на Емь, и воеваша землю их и пожьгоша и скот исекоша”.
(НПЛ старшего извода, с. 39; НПЛ младшего извода, с. 230).

Военный поход новгородцев вместе с корелой на земли еми, с сожжениями и истреблением скота — вполне заурядное явление во взаимоотношениях Новгорода и корелы, с одной стороны, и еми, с другой, в период средневековья. Об этом же свидетельствует и следующее летописное сообщение. Центральная Финляндия, заселенная емью, являлась сферой новгородских государственных интересов, и Новгород упорно отстаивал их в борьбе с претендующими на эту территорию шведами (Шаскольский, 1978, с. 20—29). Победоносный поход на емь был осуществлен князем Ярославом с новгородцами (корела не упоминается в летописном сообщении) в 1227/28 г.

 1227/28 г.

“В лето 6735. Того же лета князь Ярослав Всеволодичь, послав крести множество Корел, мало не все люди”.
(Лаврентьевская летопись, с. 449).

Принудительное крещение карел объяснялось политическими мотивами: преградить путь шведской экспансии и распространению католицизма на приграничные новгородские земли.

 1228г.

“В лето 6736 ... Того же лета придоша Емь воеват в Ладозьское озеро в лодках; и приде на Спасов день весть в Новгород. Новгородци же, въседавъше в насады, въгребоша в Ладогу с князьмь Ярославомь. Володислав, посадник ладозьскыи, с ладожаны, не ждя новгородьць, гонися в лодиях по них в след, кде они воюють, и постиже я и бися с ними; и бысть нощь, и отступиша в островълець, а Емь на брезе с полоном; воевали бо бяху около озера на исадех и Олоньсь. Той же нощи просивъше мира, и не да им посадник с ладожаны, а они исекше полон всь, а сами побегоша на лес, лодкы пометавъше, пеши много их ту паде, а лодкы их ижгоша. Новгородьци же стоявъше в Неве неколико днии, створиша вече и хотеша убити Судимира, и съкры и князь в насаде у себе; оттоле въспятишася в Новъгород, ни ладожан ждавъше. Последь же оставъшеся Ижеряне устретоша их бегающе, и ту их избиша много, а прок их разбежеся, куды кто видя; нъ тех Корела, кде обидуче, в лесе ли, выводяче, избиша: бе бо их пришло творяху 2000 или боле, бог весть, а то все мертво”.

(НПЛ старшего извода, с. 65; НПЛ младшего извода, с. 270—271; Патриаршая или Никоновская летопись, т. X, с. 95; Новгородская четвертая летопись, с. 204).

Несмотря на оптимистический тон сообщения 1227 г. о доблестном походе князя Ярослава на землю еми, когда он привел бесчисленный полон, через год 2000 воинов еми появились в Ладожском озере. Ладожский посадник Владислав, не дожидаясь новгородцев (те простояли в Неве несколько дней, собрали вече, хотели убить новгородского боярина Судимира и, не дожидаясь ладожан, возвратились в Новгород), вступил в бой. Часть еми отступила к Олонцу и Исадам. Неприятель запросил мира, но ладожане предложение не приняли и преследовали врага. Оставшихся добили корела и ижора.

  1241/42 г.

“В лето 6749 ... Того же лета поиде князь Олександр на Немци на, город Копорью, с новгородци и с ладожаны и с Корелою и с Ижеряны, и взя город, а Немци приведе в Новъгород, а инех пусти по своей воли; а Вожан и Чюдцю переветникы извеша”.
(НПЛ старшего извода, с. 78; НПЛ младшего извода, с. 295; Извлечения из Воронцовского списка, с. 450; Львовская летопись, с. 160 (под 6750); Симеоновская летопись, с. 64 (под 6750); Патриаршая или Никоновская летопись, т. X, с. 125 (под 6750).

В Софийской летописи это сообщение подано более эмоционально.

“В лето 6749. Приеха князь великый Александр Ярославич в Новъгород, и изиде вскоре с Новогородци, и с Ладожаны, и с Корелою, и с Ижеряны на град Копорию, и изверже град из основания, а самих Немец избиша, а ови с собою приведе в Новъгород, а иных пожаловал отпустил, бе бо милостив паче меры; а Вожан и Чюдцю переветников извеша, и отъеха в Русь”.
(Софийская первая летопись, с. 179—180; Воскресенская, с. 45).

Александр Ярославич (Невский) собрал отряд из новгородцев, ладожан, корелы, ижоры и освободил Копорье. Врагов и изменников (водь и чудь) уничтожили, некоторых привели в Новгород, а иных князь отпустил, потому что “был милостив сверх меры”.

 “Слово о погибели Русской земли”

“О, светло светлая и украсно украшена, земля Руськая! И многыми красотами удивлена еси: озеры многыми удивлена еси, реками и кладязьми месточестьными, горами, крутыми холми, высокими дубравоми чистыми польми, дивными зверьми, различными птицами, бещислеными городы великыми, селы дивными, винограды обителными, домы церковьными, и князьми грозными, бояры честными, вельможами многами. Всего еси испольнена земля Руская, о прававерьная вера хрестияньская!
Отселе до угор и до ляхов, до чахов, от чахов до ятвязи и от ятвязи до литвы, до немець, от немець до корелы, от корелы до Устьюга...”.
“О, светло светлая и прекрасно украшенная, земля Русская! Многими красотами прославлена ты: озерами многими славишься, реками и источниками местночтимыми, горами, крутыми холмами, высокими дубравами, чистыми полями, дивными зверями, разнообразными птицами, бесчисленными городами великими, селениями славными, садами монастырскими, храмами божьими и князьями грозными, боярами честными, вельможами многими. Всем ты преисполнена, земля Русская, о правоверная вера христианская!
Отсюда до угров и до ляхов, до чехов, от чехов до ятвягов, от ятвягов до литовцев, до немцев, от немцев до карелов, от карелов до Устюга...”.
(Памятники литературы Древней Руси: XIII век, с. 130—131).

“Слово о гибели Русской земли” — это отрывок недошедшего до нас произведения, написанного в период с 1238 по 1246 г. и посвященного монголо-татарскому нашествию. Из этого документа ясно местоположение древнекарельской территории и то, что в первой половине XIII в. она в границы Руси не включалась.

 1253/54 г.
“В лето 6761 ... Того же лета придоша Немци под Пльсков и пожгоша посад, но самех много их пльсковичи биша. И поидоша новгородци полкомь к ним из Новагорода, и они побегоша проче. И пришедше новгородци в Новъгород, и покрутившеся идоша за Нарову, и створиша волость их пусту; и Корела такоже много зла створиша волости их”.
(НПЛ старшего извода, с. 80; НПЛ младшего извода, с. 307; Извлечения из Воронцовского списка, с. 454).

В 1253/54 г. немцы напали на Псков, сожгли посад, убили многих псковичей, но, прослышав о приближении новгородцев, осаду города сняли. По не известным нам причинам новгородцы вернулись домой и только потом пошли за Нарову и нанесли орденским владениям большой урон. Летописец отмечает активное участие корелы в этой акции.

  1256/57 г.

“В лето 6764 .... В то же лето, на зиму, приеха князь Олександр, и митрополит с нимь; и поиде князь на путь, и митрополит с нимь; и новгородци не ведяху, кде князь идеть; друзии творяху, яко на Чюдь идеть. Идоша до Копорьи, и поиде Александр на Емь, а митрополит поиде в Новъгород, а инии мнози новгородци въспятишася от Копорьи. И поиде с своими полкы князь и с новгородци; и бысть зол путь, акыже не видали ни дни, ни ночи; и многим шестником бысть пагуба, а новгородцев бог сблюде. И приде на землю Емьскую, овых избиша, а другых изъимаша; и придоша новгородци с княземь Олександромь вси здорови”.
(НПЛ старшего извода, с. 81; НПЛ младшего извода, с. 309; Софийская первая, с. 189; Ермолинская, с. 84; Воскресенская, с. 161; Львовская, с. 164; Симеоновская летопись, с. 71; Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 141; Лаврентьевская, с. 474; Новгородская четвертая, с. 232).

Поход Александра Невского тесно связан с предшествующими событиями многолетней русско-шведской борьбы. Из летописной статьи 6764 известно о попытке шведов вместе с емью, сумью и немецким феодалом “Дидманом” построить город на Нарове. Но, прослышав о сборах новгородцев, предпочли за благо бросить стройку и удалиться. Зимой князь Александр приехал в Новгород и с собранным войском отправился в поход, причем о цели похода участники узнали только в Копорье. Митрополит и многие новгородцы отказались идти на емь и вернулись в Новгород. Видимо, после Копорья к Александру присоединилась корела (во всяком случае, папская булла 1257 г. считает карел главным действующим лицом похода). Труден был их путь, воины не видели ни дня, ни ночи, но причинили врагу серьезный ущерб и вернулись домой с победой. Этой внешнеполитической акцией был нанесен серьезный удар по еще не окрепшим шведским владениям в Южной Финляндии. Удар был настолько ощутимым, что шведы длительное время не предпринимали военных действий против Руси (подробнее об этом см.: Шаскольский, 1978, с. 206—226).

 
Отрывок из договорной грамоты Новгорода с Готским берегом, Любеком и немецкими городами о мире и торговле. 1262—1263 гг.

“Се аз князь Олександр и сын мои Дмитрии, с посадникомь Михаилъмь, и с тысяцькымь Жирославомь, и с всеми новгородци докончахом мир с послом немьцкымь Шивордомь, и с любьцкымь посломь Тидрикомь, и с гъцкымь посломь Олъстенъм и с всем латиньскымь языкомь. Что ся учинило тяже межи новгороци и межю немци, и гты, и со всем латинскымь языкъмь, то все отложихом, а мир докончахъм на сей правде... Оже кто гостить в Корелу, или немци или гтяне, а что ся учинит, а то Новугороду тяжя не надобе”.

(Грамоты Великого Новгорода и Пскова (ГВНиП), № 29).

В рамках международной торговли, как становится ясным из договорной грамоты, территории корелы отводилась особая роль. Новгород не нес ответственности за сохранность немецких и готландских купцов при их продвижении по Корельской земле. Это обстоятельство, по мнению советских исследователей (Шаскольский, 1978, с. 29—30; Кочкуркина, 1982, с. 167—168), свидетельстствует о некоторой свободе корелы в торговых делах. Об этом же говорит и следующий документ.

 
Отрывок из Проекта договорной грамоты Новгорода с Любеком и Готским берегом о торговле и суде. Ранее 1 апреля 1269 г.

“Я, князь Ярослав Ярославич, сгадав с посадником Павшей, с тысяцким господином Ратибором, и со старостами, и со всем Новгородом, и с немецким послом Генриком Вулленпунде из Любека, с Лудольфом Добриссике и Яковом Куринге, готами, подтвердил мир и написал нашу правду согласно вашим грамотам, для вас, немецких сынов, и готов, и всего латинского языка, старый мир о пути по Неве за Котлингом от Готского берега и обратно, от Новгорода до Котлинга... А отправится немец или гот гостить в Корелу и учинится ему что, Новгороду дела до того нет”.
(ГВНиП, № 31).

  1269/70 г.

“В лето 6777 ... Князь же хоте ити на Корелу, и умолиша новгородци и не ити на Корелу; князь же отела полкы назад”.
(НПЛ старшего извода, с. 88; НПЛ младшего извода, с. 319; Воскресенская, с. 169; Софийская первая, с. 195—196).

В 1269/70 г. князь Ярослав решил идти на Корелу, но новгородцы “умолили” его не делать этого. Видимо, во второй половине XIII в. произошла какая-то перемена в отношениях корелы и Новгорода. Различия в интересах новгородской правящей верхушки и князя, антикняжеская борьба, выражающаяся в стремлении лишить князя власти над новгородским войском и инициативы в военных делах, были причинами несостоявшегося похода.

 1270/71 г.

“В лето 6778 ... И совкупися в Новъгород вся волость Новгородьская, пльсковичи, ладожане, Корела, Ижера, Вожане; и идоша в Голино от мала и до велика, и стояша неделю на броде, а Ярославль полк об ону сторону”.
(НПЛ старшего извода, с. 89; НПЛ младшего извода, с. 321; Воскресенская, с. 170; Софийская первая, с. 197; Новгородская четвертая, с. 240).

В результате антикняжеской борьбы и недовольства политикой Ярослава Ярославича его изгоняют из Новгорода. Он обращается за помощью к монголо-татарам. В роли миротворца выступил родной брат Ярослава костромской князь Василий Ярославич. Он сам поехал в Орду, разъяснил хану ситуацию и неверную позицию Ярослава и тем самым вернул уже посланные на Русь ордынские рати. Теперь уже Ярослав был согласен с любыми требованиями новгородцев, но те заявили: “А тебе не хощем”. И поднялась против него вся волость новгородская: псковичи, ладожане, корела, ижора, водь. Простояли полки целую неделю. Митрополит не допустил кровопролития, взял на себя ответственность за Ярослава, и новгородцы приняли князя.

 1272г.

“В лето 6780 ... . Тако же и великий князь Александр и Дмитреи сын его с своими бояры и с новгородци и с зятем своим с Домонтом и с его мужи с плесковичи побежаа страны поганыа Немець, Литву, Чюдь, Корелу”.
(Псковская третья летопись, с. 87; Псковская первая летопись, с. 4).

В летописном сообщении под этим годом помещен отрывок из жития псковского князя Довмонта (Тимофея), умершего в 1299 г., о его борьбе с язычниками: немцами, литвой, чюдью и корелой, его храбрости и мужестве, кротости и смиренности, любви к ближнему. Побеждал врагов и был непобедим, так же, как и великий князь Александр, и его сын Дмитрий.
Возникает вопрос: почему говорится о победе над языческой корелой, хотя известно, что она официально была крещена еще в 1227 г. Возможно, речь идет об одной из групп корелы, враждебно настроенной к Новгороду.

 1277/78 г.

“В лето 6786. Князь Дмитрии с новгородци и со всею Низовьскою землею казни Корелу и вся землю их на щит”.
(НПЛ младшего извода, с. 323; Софийская первая, с. 199; Летопись Авраамки, с. 55; Извлечения из Воронцовского списка, с. 456; Воскресенская, с. 173; Ермолинская, с. 90 (под 1277 г.); Симеоновская, с. 75 (под 6785); Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 155; Новгородская четвертая, с. 243).

Сообщение “относится к концу (зиме) 6785 (1277/78) мартовского года. Симеоновская датирует этот поход Дмитрия “с суздальци и с новгородци” зимою 6785 мартовского года; также датировала поход Троицкая летопись. Таким образом, события 6785 мартовского года распределены в Новгородской первой летописи младшего извода между двумя статьями — под 6785 (весна) и 6786 (зима)” (Бережков, 1963, с. 288).
Дмитрий Александрович сразу же после вокняжения в Новгороде в 1277/78 г. пошел с войском на корелу, наказал ее (“казни”) и разграбил. В Никоновской летописи говорится о его возвращении с большим полоном. Причины карательной экспедиции могли быть различными. Возможно, корела приняла участие в рядах противников Дмитрия при его борьбе за княжеский стол в Новгороде, а он этого не забыл. Вполне допустимо, что карельская племенная знать, формируясь в класс феодалов, захотела большей самостоятельности, а может быть, даже независимости от Новгорода во внешнеполитических и торговых делах с западными соседями (ведь роль карел во внешней торговле была значительной). К тому же шведы уже долгое время не нарушали мирную жизнь населения и потребность в военной помощи Новгорода несколько снизилась.
С этими событиями связывали сообщение из Архангелогородского летописца “В лето 6786 ... На другое лето Тетяков в Кореле взял князь Дмитреи Алексендровичь” (с. 71). В остальных летописных сводах (Новгородская четвертая, с. 243; Софийская первая, с. 199; Воскресенская, с. 174; Патриаршая или Никоновская, т. X, с 156; Ермолинская, с. 90) взятие Тетякова не связывается с Корелой. В результате исследований Е. Г. Пчелиной (1963), В. А. Кучкина (1966), Е. И. Крупнова (1968) город “Дедяков”, “Тетяков”, “Тютяков” и т. д. локализован на Северном Кавказе или, точнее, на территории Чечено-Ингушетии (Марковин, Ошаев, 1978). Следовательно, сообщение Архангелогородского летописца ошибочно — Тетяков к г. Кореле не имел никакого отношения.

 1283г.

“В лето 6792... Того же лета воевода немечьскои Трунда с Немци в лоивах и в шнеках внидоша Невою в Ладоское озеро ратью, хотяще на Кореле дань взяти; новгородци же с посадником Сменом и с ладожаны и ехавше, сташа на усть Невы, и дождавше избиша их, а прок их убежаша, месяца сентября в 9 на память святых праведник Акима и Анны”.
(НПЛ младшего извода, с. 325; Новгородская четвертая, с. 246).

Статья 6792 (ультрамартовское обозначение) сообщает о событиях 6791 (1283/84) мартовского года (Бережков, 1963, с. 289).
Шведы под руководством воеводы Трунда на судах — лоивах и шнеках — вошли Невою в Ладожское озеро с намерением взять дань с корелы. Новгородцы и ладожане с посадником Сменом (Семеном Михайловичем), встав в устье Невы, 9 сентября 1283 г. разгромили неприятеля.
Годом раньше произошло событие, которое непосредственно территории корелы не касалось, но происходило в угрожающей близости, что не могло не сказаться на осложнении обстановки в регионе. В 1282 г. шведы Невой вошли в Ладожское озеро, разгромили новгородцев, обонежских купцов (или купцов, ведущих торговлю с Обонежьем). В Неве между ладожанами и шведами состоялось сражение, но результаты его неизвестны.

 1292/93 г.

“В лето 6800 ... Того же лета ходиша молодци новгородстеи с воеводами с княжими воеват на Емьскую землю; воевавше, приидоша вси здрави. В то же лето приходиша Свея воеват, 800 их: 400 иде на Корелу, а 400 на Ижеру; избиша их Ижера, а Корела изби своих, а иных руками изимаша”.
(НПЛ младшего извода, с. 327; Софийская первая, с. 201; Новгородская четвертая, с. 247— 248).

 1293/94 г.—1294/95 г.

“В лето 6801. Пришедши Свея, поставиша город на Корелькои земле”.
(НПЛ младшего извода, с. 327; Новгородская четвертая, с. 248; Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 170).

Статья 6801 соединяет сообщения о событиях 6801 (1293/94) мартовского года и начала 6802 (1294/95) мартовского года”.
Краткая запись о постройке “свеями” города относится к 6801, а посылка Андреем небольшой рати “к городу свейскому” и бой у города — к 6802 (1294/95) мартовскому году (Бережков, 1963, с. 290).
В 1292/93 г. новгородцы совершили военный поход на емскую землю и вернулись “вси здрави”. Ответная акция шведов была направлена против корелы и ижоры. Отряд в 800 человек (400 пошли на корелу и столько же на ижору) был уничтожен. Однако мощь и натиск шведов не ослабевали. Им удалось увенчать свою деятельность сооружением в 1293/94 г. города на Корельской земле — Выборга. Лаконичное сообщение русской летописи контрастирует с сообщением шведской рифмованной Хроники Эрика, безмерно восторгающейся этим событием. “Пошли они (т. е. шведы.— С. К..) в языческую землю и положили конец злу и великой беде; язычники слишком близко подходили к ним. Это было там главным их делом; и построили они крепость в том краю, где кончается христианская земля и начинается земля языческая. Теперь там добрый мир, больше тишины и покоя и больше людей, верующих в бога ... У русских стало, таким образом, меньше подвластной им земли” (Рыдзевская, 1978, с. 112).
30 марта 1294 г. новгородцы пытались уничтожить вновь созданную крепость, но в обстановке, осложненной межкняжеской распрей, подогреваемой монголо-татарами, не хватило ни сил, ни согласованности.

 1295/96 г.

“В лето 6803. Поставиша Свея с воеводою своим Сигом город в Кореле; новгородци же, шедши, город розгребоша, а Сига убиша, не пустиша ни мужа”.
(НПЛ младшего извода, с. 328; Софийская первая, с. 202; Летопись Авраамки, с. 56; Новгородская четвертая, с. 249).

В 1295/96 г. новгородцы разрушили укрепленную шведами во главе с воеводой Сигом крепость Корелу. Уже упомянутая Хроника Эрика признала поражение. “Все христиане (т. е. шведы.— С. К.) погибли там ради господа и святой веры. После того островом там владели русские и сильно укрепили его, и посадили там мудрых и храбрых мужей, чтобы христиане не приближались к этому месту” (Рыдзевская, 1978, с. 112). В честь знаменательного события (см. следующее сообщение) по распоряжению архиепископа Климента в Новгороде возведена каменная церковь Воскресения на городских каменных воротах.

 1296/97 г.

“В лето 6804. Постави архиепископ Новгородский Климент (церковь) каменну Воскресение Христово, на градных каменных воротех, по сему завету, что Бог пособил Немец Новгородцам побить и город Корелу разграбить”.
(Новгородская третья, с. 221; НПЛ младшего извода, с. 328).

 1300/01 г.

“В лето 6808 ... Того же лета придоша из замория Свей в силе велице в Неву, приведоша из своей земли мастеры, из великого Рима от папы мастер приведоша нарочит, поставиша город над Невою, на усть Охты рекы, и утвердиша твердостию несказаньною, поставиша в нем порокы, похвалившеся оканьнии, нарекоша его Венець земли: бе бо с ними наместникь королев, именемь Маскалка; и посадивше в немь мужи нарочитые с воеводою Стенем, и отъидоша”.
(НПЛ старшего извода, с. 91; НПЛ младшего извода, с. 330—331; Воскресенская, с. 183; Софийская первая, с. 203; Летопись Авраамки, с. 57; Ермолинская, с. 95; Львовская, с. 172; Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 172—173; Новгородская четвертая, с. 251).

 1301/02 г.

“В лето 6809. Приде князь великыи Андреи с полкы низовьскыми, и иде с новгородци к городу тому, и приступиша к городу, месяца мая 18, на память святого Патрикия, в пяток пред Сшествием святого духа, и потягнуша крепко; силою святыя Софья и помощью святою Бориса и Глеба твердость та ни во чтоже бысть, за высокоумье их; зане всуе труд их без божия повеления: град взят бысть, овых избиша и исекоша, а иных извязавше поведоша с города, а град запалиша и розгребоша”.
(НПЛ старшего извода, с. 91; НПЛ младшего извода, с. 331; Воскресенская, с. 183; Софийская первая, с. 203; Летопись Авраамки, с. 57; Ермолинская, с. 95; Львовская, с. 172; Псковская первая (под 6810), с. 14; Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 173; Новгородская четвертая, с. 251).

В 1300 г. (по сведениям Хроники Эрика 30 мая 1300 г.) шведы с королевским наместником Тюргильсом Кнутссоном вышли в море и пришли в Неву к устью р. Охты. Они привезли с собой мастеров и даже одного известного мастера от папы из Великого Рима, соорудили мощную крепость, снабдив ее метательными машинами — пороками, и назвали, не без претензий, Ландскрона — Венец земли.
О неудачной попытке русских уничтожить еще недостроенную крепость сообщает Хроника Эрика или Древнейшая шведская рифмованная хроника (русские летописи об этом молчат). Отряд с рыцарем Харальдом был послан к Ладожскому озеру с целью задержания русского войска на подступах к Ландскроне. Однако отряд не достиг цели своего назначения, попав в бурю на Ладоге. Шведы “стали держать путь в Карельскую землю и высадились на берег близ деревни на реке”. Пять суток они убивали местных жителей (по Рыдзевской, 1978, с. 115. Хроника Эрика) и сжигали поселения, после чего вернулись в Неву.
Когда крепость была построена, в ней оставили гарнизон в 300 человек во главе с рыцарем Стеном, а остальные отправились домой, куда прибыли в конце сентября 1300 г. Положение оставшегося гарнизона было тяжелым, поскольку приходилось питаться испорченными продуктами, поэтому многие заболели цингой. 12 мая 1301 г. великий князь Андрей Александрович с большим войском, состоявшим из воинов центральных областей Руси и новгородцев, осадил Ландскрону. “Русские тогда снова собрались, и карелы, и язычники, потому что крепость та была так поставлена, что жителям того края ничего другого не оставалось, как подчиниться или бежать, если они хотели остаться в живых” (Хроника Эрика, с. 117—118). Время для взятия крепости выбрали удачно: ослабевший гарнизон шведской крепости без притока свежих сил не смог оказать серьезного сопротивления. Крепость была взята и сожжена, остатки оборонительных сооружений уничтожены. После чего, как пишет Хроника Эрика, “все русские отправились домой и увели с собой пленных тех” (Хроника Эрика, с. 119; подробнее об этих событиях см. Шаскольский, 19876, с. 36—63).

 Отрывок из грамоты с жалобой на Федора Михайловича и Бориса Константиновича. 1304—1305 гг.

“Благословление от владыкы, поклон от посадника, и от тысячкого, и от всего Новагорода князю Михаилу Ярославицю... А Бориса Костянтиновица кърмил Новгород Корелою; и он Корелу всю истерял и за немце загонил; над тимь, рубежь учинил на Новегороде, чего не пошло. Про рубежь, господине, како будешь в Новегороде у отца своего у владыце и у своих мужь, нам с нимь суд перед тобою, господине. А ныне серебра ему не вели емати. А тобе, господине, новгородьскымь хлебомь не кърмити его. А из Новгородьскои волости поидеть. А на селех его куны даем по исправе на купленых; а которое не куплено, а с тех поидеть бес кун”.
(ГВНиП, № 8).

Князь Борис Константинович из тверской княжеской семьи был поставлен во главе Корельской земли, но вызвал недовольство населения. В результате часть корелы перешла на сторону шведов. Новгород потребовал удаления Бориса из Новгородской волости и предания его суду. А поскольку за время своего пребывания в качестве служилого князя он успел купить села, то деньги ему возвращались, а те села, что не были куплены (видимо, присвоены им), освобождались без уплаты.

  1310/11 г.

“В лето 6818. Ходиша новгородци в лодьях и в лоивах в озеро, и идоша в реку Узьерву, и срубиша город на порозе нов, ветхыи сметавше”.
(НПЛ старшего извода, с. 92—93; НПЛ младшего извода, с. 333; Летопись Авраамки, с. 58; Новгородская четвертая, с. 253).

В целях усиления обороноспособности Карельского перешейка новгородцы приплывают в 1310 г. по озеру в реку Узерву и сооружают рядом с порогами новый город, а старый разбирают. Более того, предпринимаются попытки нанести удар по шведским укреплениям в Финляндии. Так, в 1311 г. состоялся успешный новгородский военный поход во главе с князем Дмитрием Романовичем в землю еми. Переехав море, вошли в “Купецкую реку”, села сожгли, захватили пленников, уничтожили скот, затем также поступили с селами Черной речки и подошли к городу “Ванаю”. Город сожгли, а “немци” укрылись в неприступном детинце. Шведы с поклоном просили мира, но новгородцы не согласились. Стояли три дня и три ночи, жгли села, уничтожали урожай и скот. Обратный путь прошел через “Кавгалу реку и Перну реку” и море и закончился в Новгороде.

(НМЛ старшего извода, с. 93; НПЛ младшего извода, с. 333—334; Софийская первая, с. 205; Воскресенская, с. 185—186; Летопись Авраамки, с. 59; Новгородская четвертая, с. 254—255).

 1314/15 г.

“В лето 6822. Избиша Корела городчан, кто был Руси в Корельском городке, и въведоша к собе Немець; новгородци же с наместникомь Федоромь идоша на них, и передашася Корела, и избиша новгородци Немець и Корелу переветников”.
(НПЛ старшего извода, с. 94; НПЛ младшего извода, с. 335; Летопись Авраамки, с. 60; Новгородская четвертая, с. 255).

Перебила корела русских горожан в Корельском городке и впустила в город шведов. Но как только новгородцы с наместником Федором подступили к городу, карелы перешли на сторону новгородцев. Шведы и карелы-переветники (изменники) были уничтожены.

 1316/17 г.
“В лето 6824. Выидоша наместници Михайловы из Новагорода, и поиде князь Михаиле к Новугороду со всею Низовьскою землею; а новгородци учиниша острог около города по обе стороне, и соидеся вся волость новгородская: пльсковичи, ладожане, рушане, Корела, Ижера, Вожане”.
(НПЛ старшего извода, с. 95; НПЛ младшего извода, с. 337; Воскресенская, с. 187; Ермолинская, с. 98; Софийская первая, с. 206; Летопись Авраамки, с. 61; Львовская, с. 174).

В 1316/17 г. наместники тверского князя Михаила выехали (по другому летописному сообщению их выгнали) из Новгорода. Михаил с воинами двинулся на Новгород. Но новгородцы укрепили город и позвали на подмогу всю волость новгородскую: псковичей, ладожан, “рушан” (жителей Старой Руссы), корелу, ижору и водь. Михаил остановился в 50 верстах от Новгорода. Но обстоятельства складывались не в его пользу: ему пришлось отступить, так ничего и не предприняв. Тяжело пришлось воинам — они терялись в лесах, тонули, умирали от голода, а оставшиеся без славы и чести разошлись по домам.
Во внешнеполитической жизни произошли два события, обострившие отношения между Новгородом и Швецией и осложнившие обстановку в этом регионе. В 1317 г. шведы пришли в Ладожское озеро и уничтожили много обонежских купцов, а в 1318г. новгородцы морем (через Финский залив) попали в “Полную реку” (видимо, р. Аурайоки) и взяли “Людерев город” (т. е. город Або шведского наместника) и “пискупль” (епископский замок) и вернулись в Новгород (см. подробнее: Шаскольский, 19876, с. 78—80).

 1322/23 г.
“В лето 6830 ... Тогда же приходиша Немци ратью к Корельскому городку и не взяша его. Того же лета поиде князь великыи Юрьи с новгородци к Выбору, городу немецьскому; и биша и 6-ю пороков, тверд бо бе, и избиша много Немець в городе, а иных извешаша, а иных на Низ поведоша; и стоявше месяць, приступиша и не взяша его”.
(НПЛ старшего извода, с. 96; НПЛ младшего извода, с. 328—329; Софийская первая, с. 216; Летопись Авраамки, с. 63; Извлечения из Воронцовского списка, с. 457; Симеоновская, с. 89 (под 6832); Новгородская четвертая, с. 259).

Подошли шведы ратью к Корельскому городку, но не смогли взять его. В этом же году московский князь Юрий Данилович с новгородцами пошел к немецкому городу Выборгу, но хотя и били его шестью пороками (осадные машины для проламывания стен) и простояли месяц, но городом не овладели, поскольку крепость была тверда. Часть шведов уничтожили, иных повесили, а третьих взяли в полон.
Об осаде Выборга в 1322 г. известно из двух шведских источников, из которых становится ясно, что начало осады произошло 12 августа, а 9 сентября состоялся штурм крепости, закончившийся неудачей (Шаскольский, 19876, с. 83).

  1323/24 г.

“В лето 6831. Ходиша новгородци с княземь Юрьемь и поставиша город на усть Невы, на Ореховомь острове; ту же приехавше послы великы от свеиского короля и докончаша мир вечный с княземь и с Новымьгородомь по старой пошлине”.
(НПЛ старшего извода, с. 97; НПЛ младшего извода, с. 339; Извлечения из Воронцовского списка, с. 457; Софийская первая, с. 216; Воскресенская, с. 199; Летопись Авраамки, с. 64; Ермолинская, с. 101; Львовская, с. 177; Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 189 (поД 6832); Новгородская четвертая, с. 260).

В 1323 г. в устье р. Невы на Ореховом острове новгородцы, руководимые князем Юрием Даниловичем, строят крепость, куда приезжают великие послы шведского короля и где подписывается с князем и с Новгородом вечный мир по “старой пошлине” (грамоте).

 Ореховецкий мирный договор 1323 г.

“Се яз князь великыи Юрги с посадником Алфоромеием и с тысяцким Аврамом с всем Новым городом докончали есм с братом своим с князем Свеискым с Манушем Ориковицем. А приехали от Свеиского князя послове Герик Дюуровиць, Геминки Орисловиць, Петр Юншин, поп Вымундер. А ту был от купець с Готского берега Лодвик и Федор, и докончали есмы мир вечный и хрест целовали; и да князь великий Юрги со всем Новымгородом по любви три погосты Севилакшю, Яскы, Огребу — Корельскый погосты, а розвод и межя от моря река Сестрея, от Сестрее мох, середе мха гора, оттоле Сая река, от Сае Солнычныи камен, от Солнычнего камени на Чермьную Щелю, от Чермной Щелье на озеро Лембо, оттоле на мох на Пехкей, оттоле на озеро Кангас иерви, оттоле на Пурноярьви, оттоле ... /на/ Янтоярви, оттоле Торжеярви, оттоле Сергилакши, оттоле Самосало, оттоле Жити, оттоле Кореломкошки, оттоле Колемакошки, оттоле Патсоеки, оттоле Каяно море, а что наших погостов Новгородских воды и земле, и ловит /щ/: у Уловежи половина во всем, Ковкоукали половина, Ватикиви половина, Соумовиси половина, Уксипя половина, Урбала половина, Кедевя шестая часть бобров, Коуноустани шестая часть /бобров/ за рубежем, а то все к Новугороду ... Гости гостити бес пакости из всей немъцискою земле: из Любка, из Готского берега и Свеискои земле по Неве в Новгород горою и водою, а Свеям всем из Выбора города гости не переимати, тако же и нашему гостю чист путь за море; по сем миру городов не ставити ко Корельской земле ни вам, ни нам. А должник, и поручник, и холоп или хто лихо учинит, а побегнет или к вам или к нам, выдати его по исправе. А земле и воды у новгородской Корелы не купити Свеям и выборяном. Аже имуть занаровце не правити к великому князю и к новугороду, а Свеям им не пособляти, а что ся учинит в том миру обидное или от вас или от нас, миру не порушити, всему тому исправа учинити, а где учинится тяжь ту нъ/ны/ кончати по Бжии/божии/ правде, а Новугороду мир и пригородом всем и всей волости Ноугороскои, тако, же и всей земле Свеискои. А взя/л/ князь великий мир и весь Новгород /со/ Свеиским князем и со всею Свеискою землею и с Выбором в пятьницу за три дни передь Успением Святыя Богородиця. А хто изменит хрестеноие целование, на того Бог и Святая Богородиця”.
(Здесь текст дан с уточнениями по латинскому тексту).
(Грот, 1877, с. 3—4; ГВНиП, № 38).

 1327/28 г.

В лето 6835 ... И на третьее лето вложи оканныи враг диавол в сердце князем роуским взыскати князя Александра, повелением окааннаго царя Возбяка: и подъяше всю землю Рускоую, и приехавше к Новугородоу, и подъяше новогородцов и всю область Новогородскоую от Белаозера и от Заволочьа и от Корелы”.
(Псковская третья, с. 90—91).

В 1327 г. приехал в Тверь ордынский посол Шевкал, двоюродный брат хана Узбека. Насилиями и притеснениями (он даже выгнал князя Александра со своего двора) вызвал недовольство тверичей. Целый день длился бой Александра и тверичей с ордынцами и одолели их. Шевкал бросился в старый дом князя Михаила, но Александр не пожалел отцовского дома и приказал сжечь его, в котором погибли ордынцы вместе с Шевкалом. Узбек был зол. По одним сообщениям, он послал за московским князем, по другим — сам Калита поехал в Орду и вбзвратился оттуда с 50000 войском. По ханскому приказу в Тверской волости опустошили и сожгли города и села, увели людей в полон.
Александр хотел укрыться в Новгороде, но Новгород не принял его, затем — в Пскове и наконец нашел убежище в Ладоге. Узбек требовал выдачи Александра. На следующий год в Псков явились послы от Москвы, Суздаля, Твери и Новгорода (в цитируемом отрывке “и вся область новгородская от Белоозера и Заволочья и до Корелы”) с целью уговорить Александра поехать в Орду, иначе Русская земля будет опустошена ордами монголо-татар. Но псковичи отговорили Александра от поездки. Тогда Калита посоветовал митрополиту Феогносту проклясть и отлучить от церкви князя Александра и весь Псков. Угроза была чрезвычайно серьезной, и Александр уехал в Литву, а через 1,5 года, когда напряженность спала, возвратился в Псков, который принял князя с честью (Соловьев, 1960, кн. II, с. 230—233).

  1331/32 г.

“В лето 6839 ... И в такой тяготе слово право дали сыну его Наримонту пригороды Новгородския: Ладогу, и Ореховый городок, и Корелский городок, Корелскую землю, половину Копорьи в вотчину и в дедину и его детем”.
(Воскресенская, с. 202—203; Ермолинская, с. 103; Летопись Авраамки, с. 67; Львовская, с. 177; Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 204; Новгородская четвертая, с. 263—264).

В сложных обстоятельствах борьбы Новгорода за независимость от московского князя необходим был союз с Литвой. Вот почему Наримонту в качестве компенсации за содействие и помощь даются пригороды новгородские: Ладога, Орешек, Корельский городок, Корельская земля, половина Копорья. Следующее летописное сообщение рассказывает об этом событии так. Литовскому князю-язычнику Наримонту захотелось поклониться св. Софии и он попросил об этом новгородцев. Через послов Григория и Александра его пригласили в Новгород. Он приехал в октябре 1333 г., его приняли с честью. Наримонт присягнул на верность Новгороду и получил Ладогу, Орешек, Корельский городок, Корельскую землю и половину Копорья.

  1333/34 г.

“В лето 6841 ... Сем же лете въложи бог в сердце князю Литовьскому Наримонту, нареченому в крещении Глебу, сыну великого князя Литовьскаго Гедимина, и присла в Новъград, хотя поклонитися святей Софеи; и послаша новгородци по него Григорью и Олександра, и позваша его к собе; и прииха в Новъгород, хотя поклонитися, месяца октября; и прияша его с честью, и целова крест к великому Новуграду за один человек; и даша ему Ладогу, и Ореховый, и Корельскый и Корельскую землю, и половину Копорьи в отцину и в дедену, и его детем”.
(НПЛ младшего извода, с. 345—346; Воскресенская, с. 203—204; Софийская первая, с. 220; Летопись Авраамки, с. 69; Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 206; Новгородская четвертая, с. 265).

 1337/38 г.

“В лето 6845. Приидоша Немци к Корельскому городу с многою силою; бяше в городе тогда воевода Валит Корелянин, и доспе Валит перевет с Немци и предал город Немцам; Немци же начаша городом владети. Новгородьци же уведавши, с всею силою своею сташа под городом июля в 3 день, в осмый же день приступиша к городу; и Валит доспе перевет к Новогородьцем, и отвори город, Новогородци же взяша свой город июля в 8, в полъдни, а Немец избиша, а иных извешаша”.
(Софийская первая, с. 220).

“Той же зимы Корела, подведше Немець, побиша Русь новгородцов много и ладожан гостии и кто жил крестиян в Кореле, а саме побежале в Немечкыи городок и потом много посекоша крестиян изь Немечкого городка”.
(НПЛ младшего извода, с. 348; Софийская первая, с. 221; Новгородская четвертая, с. 266).

По Софийской летописи, в 1337 г. пришли шведы к Корельскому городку с большой ратью. Воевода города Валит Корелянин предал город шведам. Когда новгородцы в начале июля подошли к г. Кореле, Валит перешел на сторону новгородцев и отворил город. Шведы были наказаны. Но в тот же год, продолжает Софийская летопись (об этом же говорится и в НПЛ младшего извода), корела с помощью позванных шведов уничтожила христиан, живущих в г. Кореле, новгородцев и ладожан-гостей. Шведы вернулись в “немецкий городок” (Выборг), где тоже от их рук пострадали православные.
Весной 1338 г. новгородцы с посадником Федором Даниловичем находились под Орешком и пытались вести со шведским воеводой Стенем переговоры о мире, но результата не достигли. Новгородцы возвратились домой, а шведы с корелой грабили Обонежье, сожгли ладожский посад. “Молодцы” новгородские не замедлили с ответными действиями: они разорили Городецкую (шведскую) корелу, опустошили землю их, уничтожили урожай и скот.
Предание о Валите, записанное московскими послами около 1592 г., фрагментарно ввел в научный оборот Н. М. Карамзин в “Истории государства Российского” (1892, т. XI, примечание 56, с. 10). В настоящее время в центральном государственном архиве древних актов (ЦГАДА) в подборке материалов 1614г., касающихся русско-датских переговоров о Лапландии, обнаружен полный текст о Валите: “Опросные речи данщиков и которые лю/ди/ з данщики в Лопи езживали и всяких людей старожилцов, которые сказались в Л/о/пской земли знатцы и про рубежи им ведомо, сказывали послом князю Семену Звенигородцкому с товарыщи” (ЦГАДА, ф. 53. Сношения России с Данией. 1614 г., № 1). Б. Н. Флоря считает, что обнаруженный документ “позволяет отождествить Валита предания с “Валитом корелянином”, который, по данным Софийской первой летописи, сидел в 1337 г. воеводой в Корельском городке” (Флоря, 1988, с. 108).

  1338/39 г.

“В лето 6846 ... Той же весне ездиша новгородци с посадником Федором в Неву, и стояша под Ореховым, съсылающеся послы с воеводою немечкым с Стенем, и не бысть миру, нь тако възвратишася новгородци в Новъгород. Воеваша Немце с Корелою много по Обонижью, послеже и Ладогу пожгоша, пригонивше, посад, нь города не взяша. Потом же ходиша молодци новгородстеи с воеводами и воеваша городецьскую Корелу немечкую, и много попустошиша земли их и обилье пожгоша и скот иссекоша, и приидоша вси здрави с полоном”.
(НПЛ младшего извода, с. 348—349; Софийская первая, с. 221; Летопись Авраамки, с. 70).

 1338/39 г.

“В лето 6846 ... Той же зимы прислаша послы из немечкого городка из Выбора о миру в Новъгород от Петрика воеводе, ркуще, яко князь свеискыи того не ведаеть, что учинилося розмерье с Новымъгородом, нь то подеял Стень воевода о своемь уме. Новгородци же послаша Кузму Твердиславица и Олександра Борисовица посольством, и привезоша мир, доконцавше по тому миру, что доконцали с великым князем Юрьемь в Неве, а про Кобыличкую Корилу послати к свеискому князю”.
(НПЛ младшего извода, с. 349).

 1339/40 г.

“В лето 6847 ... Того же лета послаша новгородци Кузму Твердиславля и Олександра Борисовича с другы, а от владыкы сестрицича его Матфея за море к свеискому князю посольством; и наихаша его в Мурманьскои земли, в городе Людовли, идоконцаша мир по старым грамотам; а про Корилу тако ркоша: “аще к вам наши бежат, секите их или вешайте; или ваши к нам, мы же тако им створим, дажь не польстят промежю нами; а сих не выдадим: крещени суть в нашю веру; а и бес того мало бе их осталося, а то вси помроша гневом божиим”.
(НПЛ младшего извода, с. 350; Софийская первая, с. 221).

Возобновление мирных переговоров началось зимой 1338/39 г. Из Выборга от воеводы Петрика появились в Новгороде послы, которые заверяли, что шведский князь не знал, что произошло “розмирье” с Новгородом, это, мол, вина воеводы Стеня. Послы Александр Борисович и Кузьма Твердиславич, представлявшие новгородскую сторону, договорились о мире, который заключили с великим князем Юрием на Неве, а о Кобылицкой кореле следовало говорить непосредственно со шведским князем.
Весной 1339 г. новгородское посольство: те же Кузьма Твердиславич и Александр Борисович “с другы” и Матвей, племянник новгородского архиепископа, — отправилось за море к шведскому королю. Нашли его в Мурманской земле, “в городе Людовли” и заключили мир по старым грамотам, а о кореле договорились так: “если к вам наши побежат, секите их или вешайте, если ваши к нам, то поступим также, чтобы не ссорили нас друг с другом. А этих карел не выдадим, они крещены в нашу веру. И без того их мало осталось, а то все погибли” (имеются в виду православные, новгородские карелы).

 1348/49 г.
“В лето 6856... А Магноушь прииде в Неву и приступи с всею силою своею подо Орехов, а Ижеру почал крестити в свою вероу, а который не крестятся, а на тых рать поустил, и на Водь. Новгородци же, слышав то, послаша противу их на Вочкую землю Онцифора Лоукинича, Якова Хотова, Михаилу Фефилатова, а с ними 400 рати; избиша Немець 500 в канон Бориса и Глеба, а иных изнимаша, а переветников казниша; а Нрвгородцев 3 чловека оубиша, а бои бысть на /Жа/бце поле. Король же взя Ореховець на Спасов день лестью, доконцав взяти окоуп, и пойма Аврамову чадь в таль 11 чловек, повезе с собою за море, а иных всих и городчан с наместником Наримантовым отпустил из городка, а в Ореховци остави рать. А Новгородци копишася в Ладоге, дожидающе князя великаго Семиона; князь же отъехав от Торжку до Ситна, и поеха възад на Москву, а брата своего Ивана присла в Новгород. Он же слышав, что Немци город взяли и не поеха к Новгородцем в Ладогу на Немци, но поеха опять из Новагорода на Низ, не приемь владычня благословенна, ни Новгородчкаго челобитья. Посадник же Феодор Даниловичь, и наместници княжи Семионовы, и вси Новгородци, и Плесковичь немного, и Новоторжци, и вся область Новгородцкая, ополчився, поехаша из Ладоге и сташа под Ореховым на Оуспение святей Богородици; и прслаша 1000 рати ко Корельскому, и избиша Немець под городком, и Людку воеводу оубиша”.
(Новгородская четвертая, с. 277—278; Летопись Авраамки, с. 79—80; НПЛ младшего извода, с. 359—361; Ермолинская, с. 108—109; Львовская, с. 185; Симеоновская, с. 96; Псковская первая, с. 12; Патриаршая или Никоновская, т. X, с. 219—220).

Это известие связано с походом шведского короля Магнуса в 1348 г. Когда шведами был захвачен Орешек, Магнус, оставив в нем сильный гарнизон (около 800 человек), ушел с основной частью своего войска в обратный путь. Этой удачно сложившейся ситуацией воспользовался Новгород. “Посадник Федор Данилович и наместники князя Семена Ивановича, и все Новгородцы, и немного псковичей, и жители Новоторжка, и вся область новгородская вышли из Ладоги и встали под Ореховым... и послали рать в 1000 воинов к Корельскому городку, разгромили шведов под городком и убили воеводу Лютку”.

 1352 г.

“В лето 6860 ... Рукописание Магнуша короля Свеиского. Се яз Магнушь король Свеискыи, нареченыи во святом крещении Григореи, отходя сего света пишу рукописание се при своем животе. А приказываю своим детем и своей братьи и всей земли Свеискои не наступати на Русь на крестном целованье, зань же нам не пособляется. Первее сего подъялся местер Белгерь и вшел в Неву, и срете его князь великий Александр Ярославичь на Ижере реце, а самого прогна, а рать его поби. И по том брать мои Маскалка вщед в Неву город постави на Охте реце и наместникы своя посади с множеством Немець, а сам поиде за море. И пришед князь велики Андреи Александровичь город взя, а наместникы и Немци поби. И по том было нам розмирье с Русью 40 лет; и по том на 40 лет с великим князем Юрьем Даниловичем взяли есмя мир вечный, на Неве земли есмя и воде учинили роздел, кому чем владети, и грамоты есмя пописали и попечатали. И по том по 30 летех яз, король Магнушь, того не порядя, поднялся есми со всею землею Свеискою и вшед в Неву взях город Орехов и наместники есми свои в городе посадил и силы моея несколько оставих, а сам поидох за море. И по том пришед Новогородци город свои взяли, а моих наместников и Немець побили, которые были в городе. И яз того не порядя за один год опять поидох ко Орехову с всею Свеискою землею, и срете мя весть, что Новогородци под Ореховцем. И яз опять пошел под Копорью и под Копырьею есми ночь начевал. И прииде ко мне весть: Новогородци на вуко земли, и яз то слышав побегл за море; и воста буря силна яко в взлех и парусов не знати и потопи рати моее много на усть Неровы рекы. И пошел есми в землю свою со останком рати и от того времени наиде, на землю нашу Свеискую погыбель, потоп, мор, голод и сеча межи собою, а у мене бог ум отъят; и седех в полате год прикован к стене чепью железною и заделан был есми в полате. И по том приеха сын мои Сакун из Мурманьскои земли и выня мя яз полаты и повезе в свою землю Мурманьскую. И удари на мене опять потоп, корабля моя и люди моя истопи ветр, а сам стзорихся плавая на дне корабленом и с торцьнем пригвоздихся 3 дни и 3 нощи, и по божью повелению принесе мя ветр под манастырь святаго Спаса в Полную реку, и сняша мя с дъскы черньцы и внесоша мя в манастырь и постригоша мя в черньци и в схиму; и сотвори мя господь жива и три дня и 3 нощи. А все то мене бог казнил за мое высокоумие, что наступил есми на Русь на крестном целование. И ныне же приказываю своим детем и своей братье и всей земли Свеискои не наступите на Русь на крестном целовании, а хто наступит, на того бог и огнь и вода, им же мене казни, а все то сдея к моему спасению”.
(Московский летописный свод конца XV в., с. 178—179).

Как установлено, “Рукописание Магнуса” — вымышленное завещание шведского короля, написанное в начале XV в. неизвестным новгородским книжником. Магнус был шведским королем с 1319 по 1363 г. (формально оставался им до 1371 г.). В 1343г. норвежскую корону передал своему сыну Хакону. В “Рукописании” перечисляются неудачные шведские походы на Русь и более подробно рассказывается о походе Магнуса в 1348 г. и о его неблагоприятных, как для страны, так и лично для Магнуса, последствиях. Некритическое использование “Рукописания” привело к тому, что в литературе сложилось неверное мнение о втором походе Магнуса на Русь, состоявшемся якобы в 1349 или 1350 г. (Шаскольский, 19876, с. 158—164).

 1351/52 г.

“В лето 6858. Ходиша новгородци воевать на Немечкую землю с Борисовым сыном с неместьницим, с тысячкым с Иваном с Федоровицем, с воеводами с Михаилом с Даниловичемь, с Юрьем с Ивановичем, с Яковом с Хотовым, и приидоша к городу к Выбору в понеделник месяца марта в 21 день, и пожгоша посад всь. На другыи же день выидоша Немци из города, и удариша на них новгородци, и побегоша Немци в город, и убиша ту несколько Немець, и волость около города воеваша и пожьгоша, а Немець иссекоша много, и жон и детии, а иных живых изимаша; и приихаша в Новъград вси здрави. Того же лета ходиша новгородци в Юрьев, и розменишася Немци, что поимале в — Реховом, Свею на Аврама и на Кузму и на Олександра и на Ондрея и на дружину их, что быле за морем у Свеискаго короля у.Магнуша; и приихаша в Новъград вси здрави”.
(НПЛ младшего извода, с. 361—362; Летопись Авраамки, с. 82; Новгородская четвертая, с. 279).

По мнению Бережкова (1963, с. 298), сочетание элементов даты “в понеделник месяца марта в 21 день” соответствует 6859 (1351/52) мартовскому году.
“Ходили новгородцы на шведскую территорию с сыном наместника Бориса, тысяцким Иваном Федоровичем, с воеводами Михаилом Даниловичем и Юрием Ивановичем, Яковым Хотовым и подошли к Выборгу в понедельник 21 марта /1351 г./ и сожгли посад. На другой день вышли шведы из города и новгородцы ударили по ним и шведы побежали в город, часть их была убита. Волость около города разрушили и пожгли, многих шведов уничтожили, в том числе и женщин и детей, а иных живыми взяли и возвратились в Новгород все здоровы”.

 1360/61 г.

“В лето 6868 ... Той же осени погоре Корельскыи город напрасно (внезапно.—С. К..), и много пакости створися доспеху и животу, а городчане толко душами осташася”.
(НПЛ младшего извода, с. 367; Летопись Авраамки, с. 89; Новгородская четвертая, с. 289).

 1364.

“В лето 6872 ... А в Корельском городке посадник Яков постави костер камен (боевую башню.—С. К.)”.
(Летопись Авраамки, с. 90).

 1375/76 г.

“В лето 6883. Того же лета постави Корела Семидесятская Новый городок”.
(Новгородская четвертая, с. 205; Летопись Авраамки, с. 102; Софийская первая, с. 235; Патриаршая или Никоновская, т. XI, с. 24).

 1377/78 г.

“В лето 6885. Ходиша из Новагорода люди молодыи к Новому городку, на Овль на реце, к немечкому. И стояша под городом много днии, и посад всь взяша, и волость всю потравиша, и полона много приведоша в Новъгород, а сами приидоша все зрави в Новъгород, с воеводою Иваном Федоровицем, Василии Борисович, Максим Онаньиниц”.
(НПЛ младшего извода, с. 374; Летопись Авраамки, с. 102—103; Новгородская четвертая, с. 305).

В Софийской первой летописи это событие преподносится с некоторыми другими деталями:
“В лето 6885. Ходиша из Новагорода люди молодыи на Окиян море на Тивролу ратию, а воевода у них Иван Валит, Василий Синец, Михаиле Бука, Максим Онаниичь, и стояше на Овле реце под Новым городком: а посад пожгоша и волости повоеваша, а сами приидоша в Новъгород со множеством полона Немецького”
(Софийская первая, с. 235).

“В том же году построила корела Семидесятская Новый городок”.
Одни исследователи считали, что Семидесятская корела — это саволакская корела, а Новый городок — г. Нишлот, по мнению других, речь идет о приботнийской кореле и г. Оулу (Кочкуркина, 1982, с. 74). В пользу второй точки зрения говорят летописные сообщения, помещенные под 1377 г. — Ходили из Новгорода люди молодые на Окиан море на Тивролу военным отрядом под руководством воеводы Ивана Валита, Василия Синца, Михаиле Бука, Максима Онаньича. Стояли на реке Овле под Новым городком, городка не взяли, но посад сожгли, волость разграбили и вернулись в Новгород со множеством немецкого полона, т. е. шведского.

 1383/84 г.

“В дето 6891 ... А в Новъгород приихаша князь Патрикии Наримантович, и прияша его навгородци, и даша ему кормление: Орехов город, Корельскыи город, и пол Копорьи города и Луское село”.
(НПЛ младшего извода, с. 379; Летопись Авраамки, с. 130; Патриаршая или Никоновская, т. XI, с. 84; Новгородская четвертая, с. 90).

 1384/85 г.

“В лето 6892. Приихаша городцане ореховци и корельскыи с жалобою к Новугороду на Патрикиа на князя; и князь Патрикии подъя Славно и смути Новъгород: и стаху славляне по князи, и поставиша веце на Ярославле дворе, а другое веце у святей Софеи, обои в оружьи, аки на рать, и мост великыи переметаша; нь ублюде бог и святая Софея от усобныя рати, но отъяша у князя те городы, а даша ему Русу и Ладогу”.
(НПЛ младшего извода, с. 379; Летопись Авраамки, с. 130—131; Патриаршая или Никоновская, т. XI, с. 84; Новгородская четвертая, 1848, с.90).

В 1383/84 г. приехал в Новгород литовский князь Патрикии Наримонтович и новгородцы передали ему в кормление города Орехов и Корельский, половину Копорья и “Луское село”. Эти земли (в том числе и Ладога) в 1333 г. были отданы его отцу Наримонту в наследственное владение, которые, он обязался защищать от внешнего врага. Наримонт с возложенными на него обязанностями не справился. Видимо, поэтому его сыну Патрикию перечисленные в летописном сообщении территории выделены в меньшем количестве и только в кормление. Однако уже на следующий год в Новгород приехали представители Орехова и Корельского городка с жалобами на Патрикия; князь же Патрикий поднял Славно и смуту в Новгороде. Сторонники князя созвали вече на Ярославовом дворе, а другое вече собралось у св. Софии. Все были при оружии, словно на рать отправлялись. Великий мост “переметаша” (разрушили), но до усобной рати дело не дошло. У Патрикия отняли недовольные им города, а взамен дали Руссу и Ладогу.

 1388/89 г.

“В лето 6896 ... Князь Лугвень Литовский, нареченный в крещении Семен, присла послы своя в Новъгород Великий Овогимонта и Братошу, хотя быти у них в Новегороде и сести на городкех, чем владел Наримонт”.
(Воскресенская, с. 52).

 1389/90 г.

“В лето 6897 ... Того же лета прииха в Новъгород князь Семеон Олгордовиц на Успенье святыя богородица, и прияша его новгородци в честь”.
(НПЛ младшего извода, с. 383; Летопись Авраамки, с. 134; Новгородская четвертая, 1848, с. 96).

В 1389 г. приехал в Новгород литовский князь Семен Ольгердович и приняли его новгородцы с честью. Видимо, по традиции ему была отдана в кормление Корельская земля. Уже в скором времени ему пришлось держать ответ. После длительного перерыва шведы в 1392 г. вновь появляются в Неве и грабят села по обе стороны реки, за 5 верст до г. Орешка. Под руководством князя Семена (это христианское имя Лугвеня) враги были разгромлены, после чего Семен-Лугвень уехал в Литву “к своей братии”. Он появился на короткое время в 1407/08 г., чтобы получить бывшие за Наримонтом города и земли.

 1396/97 г.

“В лето 6904 ... Того же лета пришедше Немци в Корельскую землю и повоеваша 2 погоста: Кюрьескыи и Кюлоласкыи, и церковь сожгоша; и князь Костянтин с Корелою гнася по них, и язык изима и присла в Новъгород”.
(НПЛ младшего извода, с. 387; Софийская первая, с. 250; Летопись Авраамки, с. 138; Патриаршая или Никоновская, т. XI. с. 163).

 “Список русских городов дальних и ближних”

“А се имена всем градом рускым, далним и ближним... Новгород Великий.., а озеро Илмерь, река Волхов. Ладога камен, Орешек, Корельскыи, Тиверьскии, за Волоком на Колмогорах...”.
(НПЛ старшего и младшего изводов. Приложение второе, с. 477. Статьи, находящиеся в рукописи археографический комиссии перед Комиссионным списком Новгородской первой летописи).

Список датируется концом XIV в. (Тихомиров, 1952, с. 218). С одной стороны, он позволяет хотя бы приблизительно определить местоположение двух карельских населенных пунктов: Корельского и Тиверского, а с другой, подтвердить их существование в это время. Последнее обстоятельство важно при датировке Тиверского, поскольку он функционировал недолгое время (первый раз упомянут в 1404 г., второй и последний—в 1411 г.).

  1404/05 г.

“В лето 6911 ... Того же лета князь Юрьи иде ис Смоленьска на Москву, к князю Василью поклонитися, чтобы его поборонил от князя Витовта, тестя своего; а в то время переветници град Смолнеск предаша князю Витовту. И ее слышав князь Юрьи Святославлич Смоленьскый, что град его взят, а княгини его поведена в полон, и он приеха в Новъгород с сыном своим с Федором, и с князем Семеном Мьстиславличом с Вяземьскым и с братом его князем Володимиром; Новгородчи же прияша его в честь и даша ему 13 городов: Русу, Ладогу, Оришок, Тивескый, Корельскыи, Копорью, Торжок, Волок Ламьскый, Порьхов, Вышогород, Яму, Высокое, Кошькин городец”.
(Летопись Авраамки, с. 148; Патриаршая или Никоновская, т. XI, с. 190; НПЛ младшего извода, с. 398 (под 6912); Новгородская четвертая, 1848, с. 106—107 (под 6912).

В Новгородской первой и четвертой летописях это известие дано под 6912 г., т. е. 1404/05 г. Князь Юрий явился из Смоленска в Москву поклониться князю Василию Дмитриевичу (сыну Дмитрия Донского), чтобы он защитил от князя Витовта, тестя Юрия. А в это время изменники сдали город Смоленск Витовту. Когда Юрий Святославич Смоленский узнал, что город его взят, а княгиня уведена в полон, он приехал в Новгород с сыном Федором, князем Семеном Мстиславичем Вяземским. Новгородцы приняли его с честью и дали 13 городов: Руссу, Ладогу, Орешек, Тиверский, Корельский, Копорье, Торжок, Волок Ламский, Порхов, Вышгород, Ям, Высокое, Кошкин городец (небольшой город).

  1407/08 г.

“В лето 6915 ... Того же лета прииха в Новъгород князь Семеон Олгердович, и даша ему новгородци пригороды, который быле преже сего за ним”.
(НПЛ младшего извода, с. 400; Софийская первая, с. 256; Летопись Авраамки, с. 156; Новгородская четвертая, 1848, с. 109).

В 1407/08 г. приехал в Новгород князь Семен (Лугвень) Ольгердович и новгородцы дали пригороды, которые были за ним прежде (см. летописное сообщение под 1389 г.).

  1411г.

“В лето 6919. Пришед Свея войною и взяша пригород новгородский Тиверьскыи; и новгородци, то слышав, въскоре поидоша на Свею, толко за три дни по сей вести, со князем Семеоном Олгердовичем. И приихавши в Свеискую землю, села их повоевав и пожгоша; а Свей много исекоша, а иных поимаша, а у города у Выбора охабен взем и пожьжгоша, месяца марта в 26, на сбор архаггела Гаврила; и приихаша в Новъгород со множеством полона”.
(НПЛ младшего извода, с. 402; Софийская первая, с. 258; Летопись Авраамки, с. 160; Воскресенская, т. VIII, с. 86; Ермолинская, с. 144; Львовская, с. 229; Симеоновская, с. 160; Типографская, с. 175—176; Патриаршая или Никоновская, т. XI, с. 218; Новгородская четвертая, 1848, с. 113).

В 1411 г. пришли шведы и завоевали пригород Тиверский (в Воскресенской, Софийской, Симеоновской летописях, а также в одном из списков Львовской говорится о пригороде Корельском). Новгородцы, узнав об этом, пошли на шведов только через три дня после получения этой вести. Руководил отрядом Семен Ольгердович. На шведской территории села захватили и сожгли, а шведов многих убили, а иных взяли в плен, а предместье Выборга сожгли. Происходило это 26 марта. Победители вернулись в Новгород со множеством пленных.

 1412/13 г.

“В лето 6920. А Лугвень съеха в Литву и наместьникы сведе с пригородов новгородчкых”.
(НПЛ младшего извода, с. 403; Софийская первая, с. 258—259; Летопись Авраамки, с. 160— 161; Симеоновская, с. 161; Типографская, с. 176; Новгородская четвертая, 1848, с. 114).

“В лето 6920 ... А Лугвень сложил целование к Новугороду, рекь: “а яз с королем и с Витофтом один человек”.
(Воскресенская, т. VIII, с. 86).

В 1412/13 г. Лугвень (Семен Ольгердович) уехал в Литву и его лишили новгородских пригородов.

 1419/20 г.

“В лето 6927 ... Того же лета, пришед Мурмане войною в 500 человек, в бусах и в шнеках, и повоеваша в Арзуги погост Корильскыи и в земли Заволочкои погосты: в Неноксе, в Корельском манастырь святого Николы, Конечный погост, Яковлю кюрью, Ондреянов берег, Киг остров, Кяр остров, Михаилов манастырь, Чиглоним, Хечинима; 3 церкви сожгли, а христиан черноризиць посекле, и заволочане две шнеки Мурман избиша, а инии избегоша на море...”
(Патриаршая или Никоновская, т. XI, с. 235).

“Того же лета в Новъгород приихал с Москве князь Костянтин Дмитриевич; милостью божиею и архиепископа Семеона благословением прияша новгородци в честь, месяца февраля в 25, на сбор великыи: и подаваша ему пригороды, кои быле за Лугвенем, и бор по всей волости новгородчкои, коробеищину”.
(НПЛ младшего извода, с. 411—412; Воскресенская, т. VIII, с. 90; Летопись Авраамки, с. 172; Новгородская четвертая, 1848, с. 119; Симеоновская, с. 165).

Речь идет о нападении “мурман”-норвежцев на карел, живущих в Варзуге в Корельском погосте, и на другие населенные пункты. Жители Заволочья уничтожили два норвежских судна, другие же ушли за море (буса — большое широкое судно, шнека — вид вооруженного судна).
25 февраля, видимо, 1420 г. князь Константин Дмитриевич приехал в Новгород, где его приняли с честью и дали пригороды, которые прежде были за Лугвенем, право на налог с новгородской волости, коробеищину (вид подати зерном, мерой для которого служили коробья).

  1419г.

“... Тогда владыка Симеон ездил по Корельской земли”.
(Летопись Авраамки, с. 172; Патриаршая или Никоновская, т. XI, с. 235; Новгородская четвертая, 1848, с. 119).

 1422/23 г.

“В лето 6930 ... на всю Рускую землю бысть глад велик по 3 годы: и преже в Новегороде и по всемь их волостем, и на Москве и по всей Московской, и по всей Тферскои ... А в Пскове тогда бяше старых лет клети всякого обилиа изнасыпани на Крому; и поидоша ко Пскову новгородци, Корела, Чюдь, Вожани, и тферичи, и москвичи, и просто рещи с всей Рускои земли”…
(Псковская вторая, с. 38—39).

В 1422/23 г. на всей Русской земле был великий голод, длившийся три года, в Новгороде и в новгородских волостях, в Москве и в московских волостях, и по всем тверским. А в Пскове, в крепости, сохранились от прошлых лет клети с урожаем. Пошли к Пскову новгородцы, корела, чудь, водь, тверичи, москвичи и другие люди со всей Русской земли.
Под 1423 г. в Летописи Авраамки записано “Бысть мор по Корельской земли” (с. 178). Об этом же следующее сообщение.

  1424/25 г.

“В лето 6932 ... И мор бысть в Корельской земле”.
(НПЛ младшего извода, с. 414; Новгородская четвертая, 1848, с. 120 (под 6931).

 1443/44 г.

“В лето 6952. Семтября 14 приехал князь Иван Володимерович в Новъгород на пригороды, на которых был Лугвень и сын его Юрьи по новгородчкому прошению; а князь Юрьи Лугвеньевич поеха к Немцем, и Немьце ему пути не даша, и он отъеха на Москву”.
(НПЛ младшего извода, с. 423; Летопись Авраамки, с. 185 (тоже 6952); Новгородская четвертая, 1848, с. 123 (под 6953).

По Бережкову (1963, с. 305), события относятся к осени и зиме 6952 (1443/44) сентябрьского года.
В 1443 г. 14 сентября приехал князь Иван Владимирович в Новгород на пригороды, которые по новгородскому “прошению” были за Лугвенем (Семеном Ольгердовичем) и его сыном Юрием. Юрий Лугвеньевич поехал к “немцам”, но те ему “пути” не дали, и он уехал в Москву.

“Того же лета ходиша Корела на Мурмане, избиша их и повоеваша, и пленивше, и приидоша здорове”.
(НПЛ младшего извода, с. 424; Патриаршая или Никоновская, т. XII, с. 62; Новгородская четвертая, с. 123 (под 6943); Летопись Авраамки, с. 186 (под 6952).

 1459 г.

“В лето 6967 ... а князю Юрью Семеновичи даша ему пригороды Новгородчкыи: Русу, Ладогу, Орешок, Корельскый, Яму, пол Копорьи”.
(Летопись Авраамки, с. 198).

 1476 г.

“В лето 6984 ... Ноября 24, в пяток, также и в прочая дни посадници, и тысяцкие, и бояре и житьи люди, и изветники, и все поидоша к великому князю челом ударити с поминки и с вином, и всякие монастыри, и изо всех властей Новугородских старосты и лутчие люди, иные о жалобах, а иные лице его видети, да вси без оменки обратишася к нему с любовию, и монастырскые, и Корела”.
(Софийская вторая, с. 202; Львовская, с. 316).

Речь идет о приезде великого князя в Новгород и о его встрече с новгородцами. 1580 г.

“В лето 7088-го ... Того же лета свеиские Немцы пришед взяли в Новгородцкои области городок Корелу, и Ругодив (Нарву.— С. Л.) и Ивангород, и Сыренеск на Нарове, Орешик, Копорью и Яму”.
(Псковская третья, с. 262; Псковская первая, с. 118).

 1584г.

“В лето 7092-го ... а в Корелу поставиша епископа перваго Селивестра, при державе государя царя Бориса Федоровича всеа Русии”.
(Псковская первая, с. 114).

 1588г.

“В лето 7096-го. Благочестивый царь и великий князь Феодор Иванович всеа Русии прииде ратию на устие Неровы реки, и взят Иваньгород, и Копорью, и Яму у Немец, и хоте взяти их славный град Ругодив, и обещашася Немцы паки по прежнему не приходити на Русь, дондеже солнце ходит в небеси, и Корелу городок отдаша; и тако немного быша во своем обещании”.
(Псковская первая, с. 118).

 Предисловие к “Псалтыри”

“Там многим идолам
поклонялись прежде.
Им служили хямяляйнены
как мужчины, так и женщины.
Тапио из леса добычу в ловушки заводил,
Ахти приносил рыбу из воды.
Вяйнямёйнен сковал песни,
Рахкой поделил луну на черное [и белое].
Лиеккиё владел травами, корнями и деревьями,
а также многим тому подобным.
Илмаринен сделал мир и воздух
и путников вел вперед.
Курикас давал победу в войне,
Кратти[?] заботился о товарах.
Тонт у владел домоводством?],
как бес, многих доводил до бешенства.
Капе тоже ел у них луну.
Сыны Калева расчистили покосы и прочее.
Только у карел были такие идолы, которым они молились.
Ронготеус давал рожь,
Пеллонпекко помогал расти ячменю.
Виранканнос опекал овсы,
иначе бы оставались без овса.
Эгрес сотворил горох, бобы и репу,
капусту [или брюкву?], лен и коноплю.
Кёндёс подсеки и поля создал,
как учит их языческая вера.
И когда отсеются весной,
распивают кубок Укко.
Туда приносили чашу Укко
и допьяна упивались девицы и бабы.
Тогда учинялось там много постыдного,
так что было и слышно и видно.
Когда Рауни, жена Укко, фыркала,
сердито рычал с севера Укко.
И от этого устанавливались погода и урожай года.
Кякри прибавлял скот.
Хийси помогал одолевать леса [леших?].
Мать вод заводила рыбу в сети.
Нюркес белок давал из леса,
Хиттаванин приносил зайцев из кустов.
Разве этот народ не потерял разум,
что верит и молится всему этому.
Это черт и грех привели их к тому,
что они поклонялись и верили всему.
На могилы умершим еду носили,
там причитывали, кричали и плакали.
Покойники тоже получали от них пожертвования,
о которых заботились вдовы.
Многому другому тоже поклонялись —
камням, пням, звездам и луне.
Так еще недавно, несмотря на ученье папы,
поклонялись открыто и тайно”.

(Agrikola. М., 1931, s. 212—213).

 Грамота Новгородскаго архиепископа Макария в Вотскую пятину, об искоренении языческих требищ и обрядов и проч. 25 марта 1534 г.

“От пресвященнаго архиепископа Великаго Новагорода и Пскова владыки Макарья в Воцкую пятину, в Чудь, в Толдожской погост, и в Ижерской погост, и в Дудровской погост, и в Замошской погост, и в Егорьевской погост, и в Ополецкой погост, и в Кипенской погост, и в Спаской погост, в Зарецкой, и во все Чюцкие уезды и Ижерские, и в Вошки, да и во вся Копорскиа, и Ямские, и Иванегородские, и в Корельскиа, и в Ореховские уезды, в волости и в села, по манастырем и по погостом, к старым церквам и к выставкам, игуменом, и священником, и диаконом, ко всем без омены ¹. Здесь мне сказывали, что деи ² в ваших местех многие христиане, с женами и с детми своими, заблудили ³ от истинныя христианскиа православныя веры: о церкве деи Божий и о церковном правиле не брегут, к церквам к божественному пению не ходят и к вам деи, к отцом своим духовным, ко игуменом и попом, на покаянье не приходят, а молятца деи по скверным своим молбищом древесом и каменью, по действу диаволю ⁴, и среды деи и пятка и святых постов не чтят и не хранят, и в Петров деи пост многие ядят скором ⁵, и жертву деи и питья жрут и пиют мерзским бесом и призывают деи на те свои скверныя молбища злодеевых отступник арбуев ⁶ Чюдцкых, и мертвых деи своих они кладут в селех по курганом и по коломищем ⁷ с теми ж арбуи, а к церквам деи на погосты тех своих умерших оне не возят съхраняти; также деи у них у которые жены детя родитца, и они деи наперед к тем своим родилницам призывают тех же скверных арбуев, и те деи арбуи младенцем их имена нарекают свойски, а вас деи игуменов и священников оне к тем своим младенцем призывают после; а на кануны ⁸ деи свои призывают оне тех же скверных арбуев, и те деи арбуи и над каноны ⁹ их арбуют скверным бесом и смущают деи християнство своим нечестием; и их деи развращенным учением те христиане, заблудив, многая злочинья творили и до сего дни, и в том их нечестии и злочиньи велика поношенья бывают истинныя Христовы веры православному христианству; а вы их от таковых злочиний не унимаете и не наказываете учением, по церковному преданью, на истинную Христову веру православную, ино то вы, игумены и священники, негораздо ¹⁰ чините, что о своих духовных детей душах попеченья не имеете и о учении не брежете их. И яз ныне, слышав о таковых неистовственных делех, в тех христианех бывающих, с великим тщанием ¹¹ подвигся пети молебны събором Господу Богу и пречистой Богородицы о избавлении прегрешенья их, да и воду святил с животворящих крестов и с чюдотворных икон и с святых мощей, да ту есмь святую воду послал к вам и к вашим детем духовным и к всему православному христианству, в ваши места, с своим Рожественским священником с Ильею; а с тем священником с Ильею послал есми своих детей боярских Васюка Палицина да Ивашка Ошманаева, а приказал есми им у всех христиан в ваших местех, те скверныя молбища велел разоряти и истребляти, огнем жещи, а христиан тех мест велел есми священнику Илии наказывати и поучати на истинную православную Христову веру. — И как нам священник Илиа с тою святою водою от нас к вам приедет, и вы б игумены, и священники, и диаконы, с нашим священником с Ильею и с теми нашими детми боярскими, часа того, по всем своим приходом всем православным христианом велели събиратись, купно всем им, единодушно и тщателно, по всем тем чюдцким и Ижерским местом, в селех и в деревнях и в лесех, те скверные молбища, камение и древеса, везде разоряти и истребляти в конец и огнем жещи, а арбуем бы есте и их учеником, идолопоклонником, к тому нашему священнику Илии велели на поучение приходити и поучениа от него слушати во всем; и как где в которых погостех и уездех те скверныя молбища разорят и огнем выжгут, и яз ¹² во всех тех погостех, по церквам, велел своему священнику Илии пети молебны Господу Богу и пречистой Богородици и великим чюдотворцом, с всеми вами, игумены и священники, да и воду святити — как воду освятите, и вы б тое святую воду, которую сами освятите, с тою святою водою, которая от нас к вам приидет, совокупляя въедино, ездили по всем своим приходом, по селом и по деревням, и кропили всех православных христиан от мала и до велика, и где места и жилища их; и заповедали бы есте арбуем и их учеником идолопоклонником, накрепко, чтоб оне своих предних скверних дел престали и вперед бы о православьи брегли, к церквам Божиим к пению ходили и к вам к отцом своим духовным на покаянье приходили, а вы их на покаянье приимали почасту и поучали бы есте их и исправливали по правильному извещению Святых Апостол и Святых Отец, елика ваша сила, занеже вам о всех тех и единородных душах своея паствы ответ воздади пред Богом в день судный. И вы о сем непросто, ниже мало сие дело мните, но наипаче и вышше всех о сем да подвизайтесь всех своих духовных детей исправливати и поучати; и брегли б есте их и наказывали всегды, чтоб они вперед жили все в чистоте и в посте и в молитвах, елика чья сила, и творили бы каноны и приношенья достойная истинному Господу Богу Спасу нашему Иисусу Христу и пречистой Богородицы, также и великим чюдотворцом в честь и в память их; а умерших бы в селех по курганом и по коломищам не клали, а возили б всех умерших похороняти к церквам на погосты, также бы и детей крестити приносили и свадьбы венчатись приходили к церквам на погосты, а среду и пяток и все святыя посты оне честно имели с благоговением и молитвами, и молились бы Господу Богу и пречистой Богородице о своем преступленьи и заблуженьи, еже творища в неведении своем и до сего дне, и от тех бы скверных дел в конец престали, по государя великого князя Ивана Васильевича, всеа Русии самодержца, заповеди и по нашему духовному наказанью. И которые арбуи и их ученици, идолопоклонници, от своих скверных дел престанут и учнут каятись вам, отцом своим духовным, что вперед им таким не быти, и вы б всех тех исправливали по правилом Святых Апостол и Святых Отец; а которые арбуи и их ученици, идолопоклонници, вас, отцов своих духовных, не учнут слушати и на поученье к вам приходити, и вы б о тех о всех непослушницех сказывали и возвещали тем детем боярским, которые христиане за которыми детми боярскими живут, чтоб оне тех законопреступников имали и к нам присылали в Великий Новгород; да и заповедь бы есте вперед о том учинили крепкую, чтоб те скверныя молбища нетокмо по вашим местом и уездом, в селех и в деревнях и в лесех, но и по окрестным местом нигде не именовались, и вашим бы бреженьем те молбища везде отнюдь в конец истреблени и попраны были. Да в ваших же деи местех, в Чюди, и в Ижере, и в Вошкех, многие люди от жон своих живут законопреступно с жонками и с девками, также деи и жены их живут от них с иными людми законопреступно, без венчания и без молитвы; и вы б всех тех наказывали, чтоб жили законно с своими предними женами; а которые не жонаты, а живут с девками и с жонками по любви снявся ¹³, и те б отроки с девицами венчалися, а вдовци бы со вдовами молитвы имали у вас, у отцов своих духовных; да исправливали бы есте их и поучали по правилом же Святых Апостол и Святых Отец. А которые христиане государя великого князя заповедь и наше наказанье преступят, ваше отцов своих духовных поучение, леностию и нерадством ¹⁴, не учнут которые слушати и повиноватися вам о всяких недоумеемых делех духовне и телесне, и вы б о всех о тех непослушницех и о безчинстве их отписывали ко мне к архиепископу, подлинно, ныне, с нашим священником с Ильею, да и вперед бы о том к нам отписывали ж; а ныне есмь велел своим детем боярским, Васюку Палицину и Ивашку Ошманаеву, тех всех ослушников и законопреступников, которые не учнут вам о своих согрешениях каятись, давати на крепкие поруки, с записми, да срочити перед ¹⁵ себя, перед архиепископа, в Великий Новгород, и тем всем от государя великого князя быти в великой опале, а от нас в конечном изверженьи ¹⁶, без милости. А которые в вас самех, игумены и священники, о тех всех заблужших христианех не учнут попечениа имети, и поучати и наказывати их на истинную православную Христову веру, и тем игуменом и священником самем быти от меня в конечном изверженьи, без милости ж; а которые игумены и священники тех заблужших христиан учнут бречи ¹⁷ и наказывати о том, по государеве великого князя Ивана Васильевича, всея Русии самодержца, заповеди и по нашему духовному наказанью, о всем по тому, как в сей грамоте писано, и на тех буди милость Божиа и пречистыя Богородица, и благословение великих чюдотворцов, да и нашего смиренья благословение да будет с вашим священством во веки. А нашего бы есте священника Илью и детей боярских наших с ним, игумены, и священники, и диаконы, и весь причет церковный, чтили и корм им давали, по силе, что ся у кого лучило ¹⁸, по сей грамоте. А прочнтая грамоту отдавайте священнику нашему Ильи назад, а у собя б есте на всяком погосте велели диаком церковным с сей грамоты писати противни ¹⁹, слово в слово, не издерживая нигде ни часу. Писана грамота в Великом Новегороде, лета 7042 марта в 25 день.— А подписывал архиепископль диак Васьян Александров”.

(Дополнения к актам историческим (ДАЙ), т. 1, № 28, с. 27—30).

 Послание архиепископа Макария великому князю Ивану Васильевичу. 1534г.

“В лето 7042-го посылал преосвященный архиепископ Великого Новаграда и Пскова владыка Макарии государю великому князю Ивану Васильевичю всеа Русии самодержцу о том: слышав во своей архиепископьи, пастве христова стада, прелесть кумирскую ²⁰ около окрестных градов Великаго Новаграда, в Вотской пятине, в Чюди и в Ыжере, и около Иваняграда, Ямы града, Корелы града, Копории града, Ладоги града. Орешка града, и по всему поморию Варяжского моря в Новъгородцкои земли, и по всем рекам поморским от немецкого рубежа Ливонской земли, от Норовы реки до Невы реки и от Невы реки до Сестрии реки, до рубежа свеиских Немец, и во всей Корельскои земли и до Коневых вод и за Нево езеро великое, и до каянских Немец рубежа, и около Пелеискаго озера и до Лексы реки до Лопи до дикие и около великого озера Нева в тех мест в длину больши 1000 верст, а в широту до Великого Новаграда за 60 верст, а инде за 50 и за 40, в тех местех прелыпаеми человецы от невидимаго врага диявола суще християн, а обычая держахуся от древних прародителей. Еще же и родителем тогда идолопоклонником быти, яко же и во всей Рускои земли было до крещения, еже мы прияхом от святого великого князя Владимера святое крещение: во всей Рускои земли скверные молбища идольские разорены тогда, а в Чюди и в Жере, и в Кореле, и во многих руских местех в преждереченных онех скверные мольбища идолские удержашася и до царства великого князя Василия Ивановича и сына его великого князя Ивана Васильевича всеа Русии самодержцов и до владычества богомолца их преосвященаго архиепископа Великого Новаграда и Пскова владыки Макария. Суть же скверные молбища их лес, и камение, и реки, и блата ²¹, источники, и горы, и холми, солнце, и месяц, и звезды, и езера, и проста рещи всей твари поклоняхуся яко богу, и чтяху и жертву приношаху кровную бесом, волы и овцы, и всяк скот и птицы. Слышахом бо яко Немцы втаи ²² дети своя закалаху и образы святых икон огню предаваху, всячески дияволу угажающи, и кудесы многи творяху, яко с бесы беседовати им, и проста человека у себя держаху и почитаху, яко священника, его же нарикого врага и супостата, о устроении земском и о тишине всего православнаго христианства, чтоб Господь Бог избавил всех христиан от бесерменства ²³ и от латынства ²⁴, а с вами б ходили за кресты и молебны слушали тутошние дети боярские и приказные люди, которые близко города живут и все православные христиане, мужи и жены и всяк возраст от мала и до велика, о том бы естя православным христианом всем крепко говорили и в торгу велели кликати за день или за два, чтоб к тому дни готовились и в торгу не торговали, и с вами б за кресты ходили вси без выбора, и того б дни по своим домом не делали. А в иные времена о полезном прошеньи молити Господа Бога, и пречистую его Богородицу, и великих чюдотворцов: и вы б, игумены, и священники, и диаконы, сбирались тутоже в соборную церковь святаго Тридневнаго Воскресениа Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, да о том прошеньи собором молебны пели Господу Богу и пречистей Богородици и великим чюдотворцом, и воду святили, и народ православных христиан тою святою водою кропили; а на тех бы молебнех все же бы православные христиане с вами на соборе были. А яз вас детей своих, игуменов, и священников, и диаконов, и всех православных христиан, благославляю. А нечто которой игумен, и священник, и диакон, не учнет по сей нашей грамоте в собор к молебном ходити, и ты б соборной священник Григорей с товарыщи, о том ко мне к архиепископу отписывали, и тем от меня архиепископа в великом запрещении быти, и мне велети по тех пристава посылати из езду. И вы б, игумены и священники и диаконы, и все причты церковные, без всякого перевода ²⁵ к тем молебном на собор ходили, по сей нашей грамоте. А дана грамота в Великом Новегороде, лета 7051 генваря в 15 день.— А подписал архиепископль диак Внук Бяконтов”.

(ДАЙ, т. 1, № 32, с. 33—34).

 Грамота Новгородскаго архиепископа Феодосия в Корелу, об отправлении в установленное время молебнов и крестных ходов. 15 января 1543 г.

“Благословение преосвященнаго Феодосиа, архиепископа Великого Новагорода и Пскова, в городок Корелу, игуменом, и священником, и диаконом, и всем православным Христианом. Здесь мя слухи доходят, что деи вы, игумены и священники и диаконы, около города и посада Корелского со кресты молебнов пети никогда ни ходите, якоже в иных православных градех чин ²⁶ и устав бывает, со кресты игуменом и священником и диаконом, с всеми православными Христианы, около города и посада ходити и молебная совершати Господу Богу и пречистой Богородици и великим чюдотворцом: и будет то так, и вы чините негораздо. И вы б вперед, игумены, и священники, и диаконы, безо всякого перевода, около города и посада Корелского со кресты молебенов пети собором ходили, якоже и в прочих православных градех о том обычай держит и воду святили, до тою водою святою православных христиан кропили; а ходили бы есте со кресты около города и молебны пели, въпервые, после Велика дни в другое воскресение или в третье, а въдругие бы есте ходили со кресты около города и молебны пели в Петрово говейно ²⁷ в первое воскресение, а третье бы есте ходили со кресты и молебны пели в Оспожино говейно; а на Крещение Господне, генваря в шестый, и на Происхоженье честнаго креста Господня, августа в первый, потомуж бы есте собором со кресты ходили, и воду на реци святили, и народ всех православных христиан кропили, да и на Семен день, сентября в 1 день, Летопровоженье бы есте провожали по правилом Святых Апостол и Святых Отец перед церковию; а те б молебны и соборы были у вас в соборной церкве у святаго Тридневнаго Въскресениа Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, а в начале бы действовал у вас в соборех Въскресенской поп Григорей; а на тех бы есте соборных молебнех молили Господа Бога, и пречистую Богородицу, и великих чюдотворцов, о многолетнем здравьи и спасении государя нашего великого князя Ивана Васильевича, всеа Русии самодержца, чтоб ему Господь Бог умножил лет живота его и покорил под нозе его всяцаху арбуем; сей вся приношая совершения по своей прелести и детем имена нарицая. И государь князь великий Иван Васильевич, самодержцы Руския земли, слышавше сия и послали своему богомольцу со умилением к преосвященному архиепископу Макарию пастырю христова стада Великого Новаграда и Пскова, и повелеша ему прелесть ону искоренити и просветити божественным учением. Боголюбивыи же архиепископ Макария во святей Софеи молебны пел и воду святил со всем священным собором, и с тою священною водою и своею посыльною грамотою послал своего священника с сеней от Рождества Христова ²⁸, инока Илию, кумирскую прелесть заронити. Он же по благословению архиепископа Макария ехав, обрете места и, воздав молитву всемилостивому спасу и пречистеи богородицы и всем угодником его, нача искореняти прелести кумирские и скверные мольбища, лесы сечи и огню предавати, камение же чье в воду метати, и которые не крещены святым крещением просвещати. А состаревшиися и посреднии мужи и жены в той прелести не смеяше ни един на разорение скверных мольбищ коснутися, поне же ²⁹ молбища оны дияволом блюдомы были, аще кто их преже сего касашеся, и диявол их сокрушал и смерти предавал; тако бо в них враг деиетвоваше. И егда пришед священник и священною водою окропив и молитву сотворив, и они велми страшашеся разоряли молбища своя, и ничем же неврежени быша; и видевше чюдо оно, слово божие с радостию прияли и ту прелесть свою прокляша, а преже сего пакости деяху священнику. О чюдо, малые дети их четырех лет и трех лет и нижаиша ³⁰, едва на ногах ходити могуще, самозванни притекаху и касахуся на разорение скверных онех мольбищ, и велми побораху по благочестии ³¹; а инии младенцы пророчествоваху, за три дни и за две дни и за день глаголюще: гости к нам будут камение и лес жечи, едва глаголати могуще. Се же видевше и слышавше священник и родителие их удивишася. И проповеди ради слова божия дух святыи помогаше Илии священнику, и обращения ради их и покаяния многа показа бог знамения и чюдеса, яко слепии мнози прозреша, и всякими недуги одержими исцеления прияша, и бесы от человек отгоними бываху, священныя ради воды кропления, за молитв преосвященнаго архиепископа Макария; и от мольбищ онех скверных беси дни за три и за два и за день до священникова приезду кричаще и вопиюще бежали, глаголюще, яко отселе прогнани быхом, иде же надеяхомся ввеки царствовати. И того искореняя по волостем и по местом, шествуя семо и овамо ³², кто может исчести ³³, преводя от темнаго дна адова на истинный свет и богоразумию”.

(Псковская первая, с. 141—142; Летописный отрывок из архивного 3-го списка).

 Грамота новгородского архиепископа Феодосия в Воцкую пятину, /в Чюдь, в Ижору, в Корельский и др. уезды/ о разрушении мольбищь и искоренении языческих обрядов. 8 июня 1548 г.

От преосвященнаго Феодосиа архиепископа Великого Новагорода и Пскова в Воцкую пятину, в Чюдь, в Толдожской погост, и в Ыжеру, в Каргалской погост, и в Ижерской погост, и в Дудоровской погост, и в Замошской погост, и в Егорьевской погост, и в Ополецкой погост, и в Кипенской погост, ив Спаской погост в Зарецкой, и во все Чюцкие уезды и Ижерские, и в Вошки, да и во все Копорецкие, и Ямские и Иваногороцкие, и в Корелские, и в Ореховские уезды, по манастырем игуменом, а по погостом священником и диаконом старых церквей и выставочных, всем без омены, и в волости и в села князем и бояром, и детем боярским, и земцом. Преже сего, как был зде в Великом Новегороде господин и отец наш Макарей митрополит во архиепископех, и слыша у вас во многих местех прелесть кумирскую, что християне, заблудив от православные веры, молились по скверным молбищам и много злодеяния и безчинства творили своими нечестивыми умышлении, по действу дияволю, и тогда он, при своей пастве, повелением царя и государя великого князя Ивана Васильевича, всея Русии самодержца, посылал в те в ваши места, в Чюдь, и в Ижору, и в Вошки, и в Ореховские и в Корелские уезды, с святою водою и с своими посыпными грамотами своего священника Илью с сеней от Рожества Христова, а велел ему, да с ним вам, игуменом и священником и дияконом, тое кумирскую прелесть скверные молбища разорити, а арбуев и их учеников, идолопоклонников, просветити божественным учением на истинный путь православные християнские веры, чтобы они от таковых своих скверных дел престали. И зде нас слух дошол ото многих достоверных свидетелей, что деи и ныне в ваших местех многие християне, с женами и с детми своими, заблудили от истинные християнские православные веры и живут деи по предним своим из начала обычаем, о церкви деи Божий и о церковном правиле не брегут, к церквам к божественному пению не ходят, и к вам деи к отцем своим духовным, к игуменом и к священником, на покаяние не приходят, а молятца деи по скверным своим молбищам древесом и камению, по действу дияволю, и среды деи и пятка и святых постов не чтят и не хранят, и в Петров деи пост многие ядят скором, и жертву деи и питья жрут и пьют мерзким бесом, и призывают деи на те свои скверныя молбища злодеивых отступник арбуев Чюдцких, и мертвых деи своих они кладут в лесех по курганом и по коломищом, с теми же арбуи, а к церквам деи на погосты тех своих умерших оне не возят сохраняти; также деи у них у которые жены дитя родитца, и они деи наперед к тем своим младенцем призывают тех же скверных арбуев; и те деи арбуи младенцем их имяна свойски нарицают, а вас деи, игуменов и священников, оне к тем своим младенцем призывают после; а на кануны деи свои призывают оне тех же скверных арбуев, и те деи арбуи над кануны их арбуют скверным бесом и смущают деи християнство своим нечестием; и их деи развращеным учением, те християне заблудив многая злочиния творят и до сего времени, многие деи люди от жен своих живут законопреступно со инеми жонками и с девками, также деи и жены их роспустився с ними живут со инеми без венчанья и без молитвы, а иные деи християне емлют к себе девки и вдовицы да держат деи их у себя недель пять, или шесть и десять и до полугоду, и живут деи с ними безстудно в блудных делех, да буде им которая девка или вдова по любви, и они деи с теми и венчаютца и молитвы емлют, а будет не по любви, и они деи отсылают их от собя, да инде емлют девки и вдовицы и живут с ними теми же беззаконными делы, и в том их нечестии и злочинии велика поношения бывают истинные Христовы веры православному христианству; а вы, игумены и священницы, по заповеди государя великого князя и по архиепископлю Макарьеву духовному наказу, от таковых злочинии их не уимаете и не наказываете их учении по церковному преданию; и вы то чините негораздо. И яз ныне слышав о таковых неистовственых делех, в тех християнех бывающих, с великим тщанием подвигся пети молебны, собором. Господу Богу и пречистой Богородицы, о избавлении прегрешения их, да и воду святил с животворящих крестов и с чюдотворных икон и с святых мощей, да ту есми святую воду послал к вам, игуменом и священником и к вашим детем духовным, ко всему православному християнству, в ваши места, с Софийским соборным священником с Никифором, а с тем священником с Никифором послал есми своих детей боярских Федчю Прокофьева сына да Сенку Мартьянова; а приказал есми им, у всех християн в ваших местех, те скверные молбища велети разоряти и истребляти и огнем жещи, а християн тех мест велел есми священнику Никифору наказовати и поучати на благочестие истинные православные Христовы веры, и о целомудрии и правде, и о чистоте душевней и телесней, и о брачном и девственом пребывании.— И как священник Никифор с тою с святою водою от нас к вам приедет, и вы б, игумены, и священники, и дияконы, с нашим соборным священником с Никифором и с теми нашими детми боярскими, часа того, по всем своим приходом, всем православным Христианом велели, собираяся купно всем им единодушно и тщательно, в тех Чюдцких и Ижерских местех, в селех и деревнях и в лесех, скверные молбища, камение и древеса, везде разоряти и истреблята въконець и огнем жещи, а арбуем бы есте и их учеником, идолопоклонником, к тому нашему священнику Никифору велели на поучение приходити и поучения от него слушати во всем; и как где в которых погостов уездех те скверные молбища разорят и огнем выжгут, и яз во всех тех в погостех по церквам велел своему священнику Никифору пети молебны Господу Богу и пречистой Богородицы и великим чюдотворцем, со всеми вами игумены и священники, да и воду святити — и как воду святите, и вы бы тое святую воду, которую сами святите, с тою святою водою, которая от нас к вам придет, совокупляя воедино, да ездили по своим приходом, по селам и по деревням, и кропили всех православных, христиан от мала и до велика и все места и жилища их; — и заповедали б есте арбуем и их учеником, идолопоклонником, накрепко, чтоб они от тех своих предних скверных дел престали, и вперед бы пребывали в страсе Божий и о православии брегли, к церквам Божиим к пению ходили и к вам, ко отцем своим духовным, на покаяние приходили, а вы б их на покаяние приимали почасту и поучали б есте их и исправливали по правилному извещанию Святых Апостол и Святых Отец, елика ваша сила, занеже ³⁴ вам о всех о тех и единородных душах своея паствы ответ воздати пред Богом в страшный день судный. И вы о сем непросто, ниже мало сие дело имейте, но наипаче и вышше всех о сем да подвизайтесь всех своих духовных детей исправливати и поучати, и брегли б есте их и наказывали всегды, чтобы они впередь жили все в чистоте и в посте и в молитвах, елико чья сила, и творили б кануны и приношения достойная истинному Господу Богу Спасу нашему Иисусу Христу, и пречистей Богородицы, и великим чюдотворцем, в честь и в память их, а среду бы и пяток и все святые посты оне честно имели, со благоговением и молитвами, и молилися бы Господу Богу и пречистой Богородицы и великим чюдотворцем о своем преступлении и заблужении, еже сотвориша в неведении своем до сего времени, а умерших бы в лесех по курганом и по коломищем не клали, а возили б всех умерших похороняти к церквам на погосты, да и детей бы крестити приносили и свадбы венчатися приходили также к церквам на погосты; и вперед бы есте о них брегли и поучали их накрепко, чтоб они жили законно с венчалными и с молитвенными женами своими и никакоже не распущалися, а без венчанья бы и без молитвы со инеми девицами и со вдовами не совокуплялися, а которые не женаты, а живут с девками и с жонками по любви снявся, и те б отроки с девицами венчались, а вдовцы б со вдовами молитвы имали, до и исправливали бы есте их во всем по правилом же Святых Апостол и Святых Отец, чтобы они от тех прежних ото всех своих скверных дел и безаконий въконец престали, по заповеди царя и государя великого князя Ивана Васильевича, всея Русии самодержца, и по нашему духовному наказанию. И которые арбуи и их ученицы, идолопоклонницы, от своих скверных дел престанут и учнут каятись вам отцем своим духовным, что вперед им таким не быти, и вы б их исправляли по правилом Святых Апостол и Святых Отец, а которые арбуи и их ученицы, идолопоклонницы, вас отцов своих духовных не учнут слушати и на поучение к вам приходити, и вы бы о тех о всех непослушницех сказывали и возвещали детем боярским тем, которые християне за ними живут, чтоб они тех всех законопреступников имали и к нам присылали в Великий Новгород. А вы бы, сынове нашего смирения, князи и бояре, и дети боярские, и земцы, на нечестие поборствовали, таковых скверных злочинников и законопреступников в своих поместьях не таили, и соборному священнику и нашим посланником о них возвещали, и к нам их присылали; и заповедь бы есте, со игумены и с священники и дияконы о том посоветовав, учинили крепкую, чтобы те скверный молбища нетокмо по вашим поместьям, в селех и в деревнях и в лесех, но и по окрестным местом нигде не именовалися, и вашим бы брежением те молбища везде отнюдь въконец истреблены и попраны были. Да в ваших же деи местех, в Чюдцкой земле, замужни жены и вдовы головы бреют, старые и молодые, и покров деи на главах и одежю на раменах ³⁵ носят подобно мертвечьим одежам, и в том их безчинии велико поругание женскому полу: и яз ныне велел своему соборному священнику Никифору сей злый безчинный обычей разорити, и поучати их по божественному Писанию, чтобы жены все, молодые и старые, влас глав своих никакоже не брили и не остригали, от девства и до скончания житья своего, а девицы бы ходили замуж власы главьп своея отрастив, и з амужем бы покрывали главы своя и одежю на собе носили якоже християном лепо ³⁶; да и вы бы игумены и священницы, от того же бесчиния их возвращали и брегли накрепко, чтоб у них вперед тот поруганный обычей отнюдь не именовался. А которые християне царя и государя великого князя заповедь и наше наказание преступят ваших отцов своих духовных поучений, леностию и нерадством, не учнут которые слушати и повиноватись вам о всяких недоумеваемых делех, духовне и телесне, или которы жены в Чюди учнут власы главы своея отсригати; и вы бы о тех о всех непослушницех и о их безчинствех отписывали ко мне ко архиепископу, подлинно, с нашим соборным священником с Никифором, да и вперед к нам о том отписывали же. А ныне повелел есми своим детем боярским, Федче Прокофьеву и Сенке Мартьянову, изо всякого погоста арбуев человека по два, а из Чюдцкой земле из погоста жонки также по две или по три, которые бриты, да и всех ослушников и законопреступников, которые вам священником не учнут о своих согрешениях каятися, давати на крепкие поруки с записми да срочити перед собя перед архиепископа в Великий Новгород, и тем всем от царя и государя великого князя быти в великой опале, а от нас в конечном извержении, без милости. А которыя в вас самех, игумены и священники, о тех заблудших християнех не учнут попечения имети, и поучати, и наказывати их на щетинную православную Христову веру, и тем игуменом и священником самем быти от меня в конечном извержении, без милости же; а которые игумены и священницы тех заблудьших християн учнут бречи и наказывати, по заповеди царя и государя Ивана Васильевича всея Русии самодержца, и по нашему духовному наказанию, овеем потому, как в сей грамоте писано, и на тех буди милость Божиа и пречистые Богородицы и благословение великих чюдотворцев, да и нашего смирения благословение да будет с вашим священьством во веки. А соборному бы нашему священнику Никифору, и с ним нашим детем боярским, вы, игумены и священники и диаконы, и все причты церковные, корм давали по силе своей, что ся у кого лучит, по сей грамоте. А прочитая ею грамоту отдавайте нашему священнику Никифору назад, а у собя б есте на всяком погосте велели диаком церковным с сее грамоты писати противни, слово в слово, не издерживая нигде ни часу. А грамота писана в Великом Новегороде, лета 7056, июня 8 день”.

(ДАИ, т. 1, № 43, с. 57—60).

О долгом сохранении язычества среди народов, населявших северо-западные окраины Русского государства, свидетельствуют несколько дошедших до наших дней посланий русской церкви. Грамота новгородского архиепископа Макария 1534 г. адресована ижоре, води, чуди, кореле и служителям церковного культа, т. е. всем без омены, без исключения. В ней Макарий проявляет крайнюю озабоченность отходом населения от христианской православной веры и поклонением языческим идолам. Не к игуменам и священникам, возмущается архиепископ, обращаются они при крещении, похоронах и других важных событиях в жизни, а к своим “скверным” арбуям. Посланнику священнику Илье вменялось в обязанность навести порядок в умах и душах населения, обратив их помыслы к церкви, а языческие “молбища” уничтожить. В противном случае и священники, не проявившие усердия, и нераскаявшиеся язычники могли оказаться в большой немилости. Об этом же, но более кратко, архиепископ писал в грамоте, посланной в том же году великому князю Ивану Васильевичу.
Однако существенного изменения в мировоззрении населения Корельского уезда не произошло, о чем мы узнаем уже из грамоты архиепископа Феодосия в Корелу в 1543 г. Феодосии в своем послании напоминает жителям г. Корелы, а также запамятовавшим игуменам и священникам, как и когда следует проводить молебны и крестные ходы. Через пять лет Феодосии вновь шлет грамоту, но уже более многочисленным адресатам, проживавшим в Водской пятине. Суть этой самой пространной грамоты заключается в критике языческих представлений и обрядов населения обширного региона, которое не соблюдает заповедей великого князя и духовного наказа архиепископа Макария, а также не проводит конкретных мероприятий, направленных на искоренение язычества. Но как уже говорилось в вводной главе, для карел была характерна консервативность дохристианского мировоззрения. “Разве этот народ не потерял разум” — восклицал М. Агрикола, представитель католической церкви, которого очень беспокоило то обстоятельство, что несмотря на учение папы римского, карелы продолжали следовать языческой вере.



1 Без омены — без исключения. Назад
2 Деи — частица де. Назад
3 Заблудили — впали в заблуждение. Назад
4 Молбищом древесом и каменью, диаволю — молиться деревьям и камням под влиянием дьявола. Назад
5 Скором — жирная, скоромная пища, которую нельзя употреблять в посты. Назад
6 Арбуй — жрец. Древнерусское “арбу, арбовати” означает) отправлять языческое богослужение. Заимствовано из финского языка “arpoja” — прорицатель, предсказатель (Фасмер, 1987, т. 1, с. 84). Назад
7 Коломище — кладбище. Назад
8 Канун — молебен перед вечерней службой. Назад
9 Канон — церковное установление, гимн. Назад
10 Негораздо — нехорошо, неправильно. Назад
11 Тщанье —старание. Назад
12 Яз — я. Назад
13 Снявся — сойтись. Назад
14 Нерадство — неподчинение установленному порядку, недисциплинированность, своеволие. Назад
15 Перед — соответствует предлогам к, у. Назад
16 Извержение — изгнание, снятие сана, титула. Назад
17 Бречи — охранять, оберегать. Назад
18 Лучило — лучше. Назад
19 Противень — копия. Назад
20 Прелесть — поклонение языческим идолам, кумирам. Назад
21 Блата — болота. Назад
22 Втаи — тайком, втайне. Назад
23 Бесерменство — бессермен — иноверец. Назад
24 Латынство — католичество. Назад
25 Перевода — промедления. Назад
26 Чин — порядок, правило. Назад
27 Говейно — пост (Петров). Назад
28 Послал своего священника с сеней от Рождества Христова. В тексте имеются в виду владычные сени церкви Рождества Христова (главной домашней церкви владыки). Когда владыку избрали, то вводили на престол, т. е. сени. Назад
29 Поне же — потому что. Назад
30 Нижайше — моложе. Назад
31 Побораху по — оказывать содействие благочестии. Назад
32 Семо и овамо — туда и сюда. Назад
33 Исчести — исчезать, удаляться, пропадать Назад
34 Елика ваша сила, — насколько в ваших силах, потому что... занеже Назад
35 Рамена — плечи. Назад
36 Лепо — надлежащим образом, хорошо; красиво (непонятные слова и обороты речи объяснены с помощью Словаря русского языка XI—XVII вв.). Назад