Первое кладбище в Петербурге было открыто в 1710 году на Выборгской стороне, при Сампсониевской церкви, кроме того, существовало кладбище на Большой Охте. В 1717 было открыто кладбище в Александро-Невской Лавре, в 1719 году было отведено место в Ямской слободе у Предтеченской церкви (Крестовоздвиженский собор). В 1732 году, при заселении Васильевского острова, для захоронения было выделено место в Галерной гавани. В 1732 году, при императрице Анне, было определено 6 церквей, подле которых допускалось погребение. В 1756 году были отведены новые места: Волковское и Смоленское кладбища. В 1831 году, из-за холерной эпидемии было открыто Митрофаньевское.
Спустя полвека кладбища начали переполнятся, новые участки располагались в низинах и поймах рек. На Смоленском кладбище местность была столь низкая, что заливалась водой при сильных западных ветрах. Черная Речка на Волковском кладбище, Чернавка на Большеохтинском, безымянный приток Лиговского канала на Митрофаньевском были наполнены мутной стоячей водой. Территория кладбищ неуклонно росла и границы приближались к жилым домам, грозя распространением инфекций. Санитарная статистика показывала, что смертность населения на окраинах, в местностях, прилегающих к кладбищам гораздо выше, чем в центре.
В то время похороны организовывались по 7-ми разрядам, от 1-го, - с катафалком и процессией, до 7-го — за оградой кладбища. Неимущие обыватели, составляющие большинство населения, вынуждены были покупать участки в 5-ом разряде, в самых неудобных болотистых местах.
В 1870 году мировой судья Бочаров возбудил дело о незаконном и вредном захоронении покойников на Смоленском кладбище. Закон требовал копать могилы на глубина в 2,5 аршина (1,78 м), могильщики свидетельствовали, что высокий уровень грунтовых вод не позволяет рыть глубже 1,3 аршина. Для проверки их показаний судья с врачом и полицией отправился на кладбище и установил, что на установленную глубину копают могилы для похорон 1 - 3 разряда, а для остальных — гораздо мельче, вплоть до 6 вершков (26 см). Такое захоронение приводило к зловонным испарениям, отравляющим воздух так, что одежда посетителей пропитывалась трупным запахом. Грунтовые воды выносили продукты разложения в канавы, речки и далее — в Неву.
Захоронения бедняков на Митрофаньевском кладбище, обследованные весной 1871 года комиссией городской думы, превосходили самые мрачные опасения санитарных врачей: «Тамъ, по неимѣнію мѣста въ 6-мъ и 7-мъ разрядахъ, бѣдный людъ хоронится въ 5-мъ; въ этомъ разрядѣ идетъ родъ канавы шириною въ аршинъ, полоса стоячей, мутной, вонючей воды, въ которой находятся гробы покойниковъ схороненныхъ зимою; ихъ хоронили зимою, воды не было, по веснѣ же все это растаяло и гробы находились въ водѣ. Можно себѣ представить до какой степени вредна и даже опасна подобная канава, которая вся наполнена гніющими трупами, растворенными снѣжною и дождевою водою, и заключаетъ въ себѣ настой изъ гніющихъ тѣлъ.»
Проблема скученности городских захоронений была во всех крупных европейских городах. В начале XIX века в Лондоне: «Многие церкви зарабатывали неплохие деньги на похоронах и не хотели отказываться от прибыльной статьи доходов. Клир баптистской часовни Энон на Клементс-лейн в Холборне умудрился всего за девятнадцать лет свалить в подвале храма ни много ни мало двенадцать тысяч мертвых тел. Неудивительно, что такое количество гниющей плоти издавало невыносимый запах и во время церковных служб часто случались обмороки среди прихожан.» Решение было найдено к середине XIX века, кладбища перенесли далеко за городскую черту Лондона, что потребовало сооружение специальной железной дороги длиной в 23 мили.
Осенью 1871 года, ознакомившись с результатами работы комиссии петербургской городской думы, император Александр II повелел устроить два новых кладбища далеко за окраиной Петербурга: Успенское - по Старо-Парголовской дороге и Преображенское - по Николаевской. Содержать их должны были городские власти и плата на погребение должна была идти в пользу города. Минимальная стоимость захоронения составляла всего 50 копеек, против 10-15 рублей на городском кладбище, где стоимость определяли священнослужители церкви.
Для устройства нового Преображенского кладбища в 10 верстах от Петербурга был куплен подходящий участок земли площадью около 120 десятин и летом 1872 начались строительные работы: для осушения местности прорыты канавы, высажены деревья и декоративные кусты, построена крытая железнодорожная платформа. С западной стороны Николаевской железной дороги отвели место для православного кладбища, с восточной — для иных конфессий. Напротив платформы построена звонница в виде ворот. При кладбище построена деревянная временная церковь и приемная для посетителей и временного приема «мнимоумерших». Над проектом работали архитекторы И.А.Мерц и Д.В.Люшин. Кладбище было освящено в ноябре 1872 года.
В Петербурге на Александровском плацу в конце Полтавской улицы была построена приемная станция для покойников с тремя отделениями: для православных, католиков, лютеран. Здесь же была кладбищенская контора, в которой оформлялись все документы на захоронение и производилась оплата.
Цены были весьма демократичны, от 400 рублей за место в самой церкви, до 50 копеек на дальних участках. От платформы приемной станции проведена новая железнодорожная ветка, соединяющаяся с Николаевскою железной дорогой. С управлением железной дороги был заключен договор на провоз покойников в специальном погребальном поезде. Место для гроба в вагоне, вмещающим 10 гробов, стоило 25 копеек. Столько же стоило место для пассажира второго класса. Поезда отправлялись ежедневно в 9:30 утра и прибывали обратно в 1:30 дня.
Следом была выкуплены 120 десятин земли у графа Шувалова, в 3,5 верстах от станции Парголово на линии финляндской железной дороги, для Успенского кладбища. Была проложена новая железнодорожная ветка с кладбищенской станцией, рядом с которой по проекту архитектора П.Ю.Сюзора построили деревянную, в русском стиле, церковь с водяным отоплением. На приобретение земли, постройку зданий и прокладку железнодорожной ветки было затрачено 150000 рублей. Кладбище освятили в декабре 1874 года.
Приемная станция была построена на Выборгской стороне, похоронный поезд планировали пустить ежедневно в 9:30 утра с тремя вагонами для гробов и необходимого числа вагонов для сопровождающих. Стоимость проезда в один конец во втором классе составляла 30 копеек.
По замыслу городской думы, с 1 декабря 1872 года всех бедняков, умерших в больницах Петербурга должны были отвозить на Преображенское кладбище, следом должны были постепенно закрыть городские кладбища для захоронений, начиная с дешевых разрядов. Но планы столкнулись с реальностью. Спустя пять лет, в 1877 году, комиссия констатировала, что, не смотря на затраты полумиллиона рублей на устройство кладбищ и пятидесяти тысяч рублей на ежегодное содержание, санитарные цели не достигнуты, на новых кладбищах захоранивают едва ли треть умерших, остальных все так же принимали городские.
В начале 1878 года городская дума постановила ходатайствовать о постепенном закрытии Митрофаньевского, Волковского и Смоленского кладбищ, находящихся в управлении православной церкви, но только спустя два года (!) получила ответ синода. Из ответа следовало, что петербургский митрополит в ходатайстве отказал, аргументируя тем, что на новых кладбищах расположено всего по одной небольшой церкви, которые «не могутъ удовлетворять религіознымъ требованіямъ достаточныхъ и образованныхъ людей, не представляя возможности совершать отдѣльныя литургіи».
Одновременно в защиту городских кладбищ начали выступать некоторые ученые, заявляя, что загородное Преображенское кладбище расположено на глинистой почве, поверхностный сток которых направлен в сторону находящейся поблизости Невы. И такой, находящийся выше по течению, сток с Преображенского кладбища опасней для города, чем с городских. Позже направления стоков были изучены детальней и оказалось, что направление течения направлено в западную сторону к Черной Речке (Волковке), но нужные слова были подхвачены «защитниками» городских кладбищ.
В 1882 году городская управа приводила сведения, что за 10 лет, вместо минимально планируемых 170000 захоронений было сделано 58000 на Преображенском и 4000 - на Успенском кладбищах. И из 33000 умерших в том году на загородные кладбища было доставлено только 6500. Из-за малой потребности поезда на Успенское кладбище отправлялись раз в три дня.
Кладбищенская станция на Николаевской железной дороге, первоначально названная «Преображенская», в 1879 года была переименована в «Обухово» — по находящемуся неподалёку Обуховскому заводу.
В 1888 году в отчете петербургского градоначальника пояснялось, что затраченные городом средства пропадают втуне из-за отказа синода утвердить запрет на прекращение захоронений в черте города. К тому времени уже сменился и обер-прокурор синода, и на престол давно взошел император Александр III, который поставил высочайшую резолюцию: «Пора-бы это кончитъ». Это не помогло. Еще шесть лет спустя, в 1894 году, на очередном отчете градоначальника была поставлена царская резолюция «Обратитъ на этотъ вопросъ серьезное вниманіе».
В январе 1900 года в городской думе возникла откровенная дискуссия между представителями духовенства и членами общественного управления по вопросу закрытия городских кладбищ.
Гласный думы от духовенства аргументировал отказ необходимостью первоочередной постройки на загородных кладбищах достаточного количества церквей для отпевания покойных и снабжения этих церквей достойной утварью: «взгляните на обстановку храмовъ, на утварь въ церквахъ загородныхъ кладбищъ. Бѣдность здѣсь такая, какой не существуетъ и на сельскихь кладбищахъ. … катафалки и подсвѣчники это просто хламъ. Пышность, конечно, не имѣетъ значенія для умершихь, но вы пышностью выражаете любовь къ сродникамъ и лишить этого людей состоятельныхъ, это значитъ — возбудить ропотъ населенія.»
Основной же темой обсуждения стал доход, получаемый с кладбищ.
«Городская Дума или органъ ея непрочь сдѣлать городскія кладбища арендной статьей, судя по опыту на нынѣшнихъ загородныхъ кладбищахъ, гдѣ священники обращены въ наемныхъ работниковъ. Это есть посягательство на законныя права священниковъ, весьма чувствительное для матеріальныхъ интересовъ духовенства...» «Между тѣмъ городскія кладбища содержать духовно-учебныя заведенія, уплачивая въ годъ до 40.000 р., имѣють богадѣльни для вдовъ и сиротъ, Смоленское кладбище имѣетъ обширную начальную школу, и теперь епархіальное начальство озабочено тѣмъ, чтобы при всѣхъ кладбищахъ были устроены церковно-приходскія школы.»
Разгорелась дискуссия:
Гласный думы, писатель: «во всей рѣчи священника … проскважаваетъ какой-то вздохъ о посяіательствѣ въ будущемъ на матеріальное положеніе духовенства. Этотъ вздохъ повторялся несколько разъ. Неужели же пониженіе матеріальнаго положенія 25-ти священниковъ мы не можемъ пожертвовать на пользу 1.300.000 человѣкъ нашихъ обывателей!»
Гласный думы, врач: «Говорятъ о стѣсненіи населенія при устройствѣ загородныхъ кладбищъ. На это я долженъ сказать, что погребеніе на загородномъ кладбищѣ стоитъ 1 р. 50 к. ... проѣздъ 8 копѣекь. … Я самъ какъ санитарный попечитель видѣлъ лицъ, которые закладывали посльднее имущество свое за 15 р., чтобы похоронить своего родственника на Волковскомъ или Митрофаніевскомъ кладбищѣ.»
Гласный думы, врач: «Вредъ кладбищъ въ центрѣ города, это такая аксіома, противъ которой хотя и спорили нѣкоторые, но которая подтверждена многими учеными работами. Кладбища, окруженныя многолюднымъ поселеніемъ, тѣмъ болѣе вредны для Петербурга, который имѣетъ высокую подпочвенную воду и врядъ-ли есть такой другой городъ, который находился бы въ отношеніи захороненія труповъ въ такомъ антисанитарноиъ положеніи, какъ Петербургъ.» «Съ 1871 года существуеіъ повелѣніе, которое не исполняется. Не исполняется же оно потому, что зетѣялся споръ между городомъ и духовенствомъ относительно того, къ кому долженъ поступать доходъ отъ продажи мѣстъ на кладбищахъ.»
В итоге заседания вопрос о закрытии городских кладбищ так и не был решен.
В 1905 году состоялось освящение нового храма на Преображенском кладбище. Новый храм был построен в стиле старинных русских церквей Олонецкой губернии. Особенностью этой церкви стало отделение для мнимо-умерших, в которое помещали трупы, смерть которых внушала сомнения. Из этого отделения был проведен электрический звонок к сторожу.
К 1917 году на Преображенском кладбище было захоронено 310 тысяч умерших, а на Успенском — 110 тысяч. Это не составляло и половины планируемого городской думой почти полвека назад. Но кладбищенские поезда отправлялись регулярно и продолжали свою работу до периода разрухи, когда были упразднены, а железнодорожная ветка к Успенскому кладбищу разобрана.
В 1960 году на месте Успенского возникло Северное кладбище, где практически ничего не напоминает о его прошлом. Преображенское было переименовано в кладбище Памяти жертв 9-го января еще в 1925 году и ныне о кладбищенских поездах может напоминать лишь существование железнодорожной станции Обухово.
Источники:
«Всемирная иллюстрация» №207 1872.
«Зодчий», 1873.
«Всемирная иллюстрация», №342, 1875.
«Столетие Санкт-Петербургского городского общества 1785-1885», СПб, 1875.
«Известия Санкт-Петербургской городской думы. 1878 г. №8 Май»
«Отчет Санкт-Петербургской городской управы за 1882 год.»
«Отчет Санкт-Петербургской городской управы за 1894 год.»
«Известия Санкт-Петербургской городской думы. 1900 год. Т138 №11 Апрель»
«Петроград периода войны и революции. Санитарные условия и коммунальное благоустройство», З.Г.Френкель, Петроград, 1923.
«Краткая история быта и частной жизни», Брайсон Б., Москва, АСТ, 2014.
© А.Н. Шварёв. 2021 г.